Дочь капитана. Наталия Гавриленко

этой мизерной мзды дедушку отпускали. После их ухода вся семья горько плакала, крепко обнявшись. Горше всех плакал сам дед – слезы текли по его белому неподвижному лицу, а плечи медленно сотрясались от бессилия и пережитого унижения. Бабушка продолжала молиться Богу, Божьей матери.

      Когда я просила рассказать отца о войне, он неохотно, но делал это. Несколько эпизодов, крепко засевших в его подростковом, в общем-то, детском сознании, он мне поведал. Вот эти его воспоминания.

      Немцы в июне сорок первого года продвигались очень быстро. Жители деревни слышали отчетливую канонаду, гром разрывающихся где-то неподалеку снарядов. Многие жители деревни, схватив самое необходимое, побросали свои дома и побежали в лес, спасаться от надвигающегося фронта и вражеских войск.

      Отец в это самое время пас колхозных коней в поле. Разрывы слышал, но от коней никуда ведь не убежишь, тем более, что они были колхозными. И вдруг из леса стали выбегать наши красноармейцы с оружием, но какие-то перепуганные в конец. Ни слова не говоря отцу, они запрыгивали на колхозных коней, пришпоривали их и скакали в неизвестном направлении. На все запреты отца не давать коней, они говорили, что немцы совсем рядом, за лесом и через час будут здесь. Советовали при этом ему самому «уносить ноги».

      Произнося эти слова, каждый из вновь появлявшихся красноармейцев норовил вскочить на самого красивого и статного коня. Но этот шаг для всех заканчивался одинаково плачевно: жеребец вставал на дыбы, и они скатывались с него, как горох. Когда же все кони были разобраны, из леса выбежал последний боец. Отец ему сразу сказал, что скакать на Буйном, так звали коня, бесполезно. Однако тот нисколько не смутившись, лихо запрыгнул прямо с земли на довольно рослого коня, и, дав ему шпорами под бока так, что Буйный взревел от боли, ускакал со скоростью ветра в неизвестном для отца направлении.

      1.6 Один в лесу. Выход

      Оставшись один, отец, почувствовал себя свободным от обязанностей пастуха, вернулся в деревню. Дома никого не оказалась. Увидев пробегающих по деревне жителей, отец подумал, что его родные тоже убежали в лес, и, недолго думая, побежал вместе со всеми.

      Каково же было его удивление, когда в темном вечернем лесу он никого из родных не нашел. Ходил между групп кучковавшихся у костров людей и с горечью понимал, что он остался один… Кто-то из соседей сказал отцу, что видел его родителей и сестру в другом лесу, неподалеку. Отец пошел один на их поиски. Когда он их увидел, все горько плакали от пережитого страха и неизвестности. Оказалось, что они разминулись с отцом буквально на пять минут и очень расстроились, не найдя его дома.

      Просидев в лесу три дня, люди решили вернуться к себе в деревню. К тому времени канонада стихла, спать было негде, еда закончилась. Делать было нечего, надо было выходить.

      Решили выходить семьями, впереди послав старух с иконами Божьей матери, чтобы немцы не приняли их за вооруженных людей.

      К этому