Шли по улице девчонки. Николай Иванович Хрипков

нахмурилась. Убийственный был аргумент, и она не находила, что ответить. Но промолчать она не могла.

      – Не надо из себя строить! – прошипела Оксана. – – А то мы такие!

      – Они из себя ничего не строят, – проговорила Даша. – А вот ты из себя строишь и на всех злишься. Прямо злюка какая-то!

      Щеки у Оксаны стали еще круглее. Между девчонками назревал конфликт. Они сердито смотрели друг на друга

      И тут Оксана вспомнила:

      – Мы в «Динамо» ездили на соревнование, и там меня один пацан ихний так толканул, что я упала. Вот! И что я теперь должна любить их после этого? Так что ли? Да?

      – И что? – удивились подруги. – Если тебя кто-то толкнул, что же теперь всех ненавидеть?

      – А зачем толкаться? Если бы я не была девчонкой, я бы так его толканула, что полетел бы! Забыл бы тогда как толкаться. А то взял и толкнул, как будто я ему что-то сделала.

      – У нас тебя не толкают? – спросила Даша. – Тимка, помнишь, тебя по башке пеналом ударил? Или забыла? Конечно, не забыла. Что же ты теперь всех в нашей школе не ненавидишь?

      Ох, уж этот Тимка! Убила бы его! Это симпатичный золотоволосый мальчишка. Вначале Оксана даже влюбилась в него, хотя он младше. Когда они играли на перемене в «ручеек», она взяла его за руку и потянула. Тимка стоял у стены и наблюдал за игрой. Она хотела, чтобы он ей составил пару в «ручейке». И даже не посмотрела на то, что он ниже ее. Он запсиховал, стал вырывать свою руку из ее руки и закричал:

      – Не хочу! Что ты меня тянешь? Дура! Отстань! Привязалась, дура! Отстань от меня!

      Она даже не заметила, как в его руке оказался пенал. И ударил ее по голове. Со стороны затылка.

      Было не больно, но очень обидно, потому что все это видели и смеялись. Тогда она убежала в кабинет математики, упала за парту и заплакала. С тех пор она Тимку разлюбила. И вообще пацаны недостойны любви. Такие они грубые! А некоторые еще и курят, и матерятся. Вот у них по вечерам собираются под кленами взрослые пацаны и курят.

      – Нельзя по одному судить обо всех,– рассудительно заметила Даша. – Если кто-то тебя толкнул, это не значит, что все плохие.

      Оксана взвизгнула и заверещала:

      – А моя мамка говорит, что все мужики – сволочи. Им только одно надо. Они сволочи!

      – А что же она тогда уехала с молодым мужиком в деревню и вас с Маринкой бросила? И вы сейчас живете у дяди Кости.

      Оксана побагровела. Это было уж слишком. Всё! Это что за такое?

      Они ей больше ни подруги. Будет жить одна и ни с кем больше не будет дружить. Особенно с этими дурами. Но последнее слово нужно было оставить за собой. Повернулась злая к Полине и спросила:

      – А что же твой папка не живет с вами? А?

      – Мамка прогнала его, потому что он бабник и алкаш. Зачем он ей такой?

      Такая прямота поразила Оксану. Щеки ее стали сдуваться и бледнеть. Она уже позабыла о том, что только что хотела перестать считать их своими подругами. Оксана тяжело вздохнула:

      – Все мужики – сволочи! Ой, девочки!

      ГЛАВА ПЯТАЯ

      ВОЗЛЕ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОЙ БОЛЬНИЦЫ

      Они