Шли по улице девчонки. Николай Иванович Хрипков

мнение, которое может совершенно не совпадать с мнением окружающих.

      Начинайте с анкетных данных, то есть фамилия, имя, отчество, место жительства, ну, и так далее. Это Роман Пантелеевич Вяземский. А вообще придумывайте фамилии позаковыристей. Почему Роман Пантелеевич да еще и Вяземский, вы не знаете. Просто это самое первое, что пришло вам в голову. Это не важно. Главное начать, а дальше покатит само собой. На вид ему лет сорок – сорок пять. От 2016 отнимем сорок, получается … получается… так, получается… Обязательно считайте в уме, даже если имеете дело с четырехзначными числами. Навыки устного счета совершенно не лишние.

      Не доставайте телефон и не включайте калькулятор. Итак, получается, что родился он в 1976 году. Допустим девятого декабря, родился здесь в этом городе на улице Есенина. Папа у него работает слесарем депо, а мама бухгалтером в жилищной конторе. Школу он закончил… Так, когда он закончил школу. Прибавляем 17 и получает 1993 год. В технический университет не поступил, не сдал физику. Пошел в технический колледж, который когда-то заканчивал и его папа, благо там и экзамены не требуются. Тогда он назывался не колледжем, а профессионально-техническим училищем № 37. И было даже такое время, что туда принимали сразу после семи классов.

      «Тепло и солнце – день чудесный!» – так и хочется воскликнуть, перефразируя великого поэта. Как я люблю эти солнечные осенние деньки! Это последние подарки от щедрого лета, когда можно еще легко одетым, в сланцах на босу ногу бродить не спеша по улицам родного города, рассматривая дома, магазины, автомобили, прохожих и придумывать различные истории про них, о которых они, к сожалению, никогда не узнают. А потом долгая-предолгая зима, когда уже порой теряешь веру в то, что в наши края вернется лето. А сейчас легкий ветерок, как пальцы любимой женщины, легко гладят тебя по лицу и обнаженным рукам. Порой его прикосновения настолько приятны, что сладкая дрожь пробирает до самых костей. А небо! Как оно давит на тебя, когда оно свинцовое и низкое! Не люблю низкого неба! Даже в доме чувствуешь его давление.

      Тебя придавливает, принижает, ты ничтожество, ты никто, тварь дрожащая. Или оно бездонно голубое! И хочется подпрыгнуть, и закричать. «Почему я не птица? Почему я не летаю? А я хочу летать!» Завидуешь даже серым неказистым воробышкам, страстным патриотом своей малой родины, которые никогда и никуда не улетают, а остаются навеки с тобою, родная моя сторона. Почему воробьи? Обидно! Летучая серая сотня! Вот кто они такие! Вон как прыснули из-под ног! Им бы еще запеть: «Боже царя храни!» Хотя, кто знает, о чем они чирикают на своем птичьем языке.

      Вот прочитал, что один арабский шейх развелся с одной из своих жен после того, как та, будучи на пляже, искупалась и вышла на берег. Соленая морская вода смыла ее макияж. Так вот, когда арабский шейх увидел ее без макияжа, так сразу побежал в свой шариатский суд и потребовал, чтобы его немедленно развели. Ему надо было бы жениться на наших сибирских красавицах, которые и без всякого макияжа остаются красавицами. А почему?