24 сверхспособности. Гениальность по-французски!. Флоранс Серван-Шрейбер

на душе у нас, наоборот, кошки скребут, мы обычно вспоминаем самые горькие моменты жизни. Неприятности, обиды, расставания и упущенные возможности не перестают напоминать о себе. В таком состоянии они наползают друг на друга и вгоняют нас в дремучую тоску. И наоборот, в хорошем расположении духа мы скорее вспомним первый поцелуй, важный разговор или услышанный комплимент. Когда день начинается удачно, в нас вырабатывается жизненная энергия. Иными словами, состояние, в котором мы находимся здесь и сейчас, – это перекресток нашего прошлого и будущего, и оно также зависит от людей, которые нас окружают. Большую роль также играют наши воспоминания, желания и настроение в конкретный момент.

      Казалось бы, что мешает нам быть постоянно веселыми и жизнерадостными? Но все не так просто. Мы генетически запрограммированы на приоритет плохого над хорошим: когда мы болеем – это нечто из ряда вон выходящее, в отличие от нормального самочувствия; единожды солгав, можно разрушить крепкую дружбу или надежную репутацию; критика всегда действует сильнее похвалы; один негативный отзыв часто перевешивает десять положительных.

      Кроме того, среди шести основных человеческих эмоций – грусть, радость, отвращение, удивление, гнев и страх – позитивная лишь одна, что показывает, как ей тяжело бороться с остальными. Сейчас вы все скажете: «Да нет, я не такой, я очень позитивный». Все, теперь мы с вами связаны. Но ведь можно подтолкнуть и себя, и других, чтобы получить еще больше положительных эмоций, и последствия будут удивительными.

      Месяц назад нас с мужем вызвала к себе учительница латыни нашего сына Леона. Мы приходим и видим: многочисленные родители толпятся в школьном коридоре и в страхе ждут, когда откроется дверь класса, ожидая услышать разные ужасы о своих детях. Один папаша в конце концов решает написать на листе бумаги, в каком порядке нам заходить. Я отмечаю, что никто почему-то не позаботился об этом раньше. И вот родители по очереди заходят и выходят, при этом их настроение заметно портится, и они поднимают глаза к небу, как бы молясь за следующих. Вот оно, наказание в чистом виде.

      И вот подходит наша очередь. Я захожу первая и молча сажусь. Мой муж Алекс извиняется: «Добрый день, мадам, я отец Леона и переводчик своей жены, она не говорит по-французски». Я все молчу. Строгая учительница в недоумении смотрит на меня. Тогда я хитро улыбаюсь ей и говорю: «Это неправда, он все время так шутит». Она чуть не лопнула со смеху. Всю серьезность с нее как рукой сняло: «Ох, спасибо вам, я так редко смеюсь на работе».

      Эта сценка в итоге в корне изменила наш разговор с ней. Леон разговаривает на уроках и не всегда делает домашнее задание. Мы в курсе, он это от нас не скрывает. Но вместо просьбы поругать его за это, у нас с ней состоялась настоящая педагогическая беседа. Мы вспомнили, почему наш сын не любит этот предмет, ведь латынь – это не круто и вообще необязательная дисциплина. Мы подумали, как могут улучшиться их взаимоотношения, если они поговорят наедине и обсудят все разочарования ученика и требования учителя, и наоборот. В итоге она так и не сказала о нем ничего плохого. Его разговоры на уроке оказались