Лея Ли: тёмная сторона. Shy Hyde

пропустит нас? – спросила Лея.

      – Не знаю, – сухо ответил мужчина.

      – Если нет, то что будем делать?

      – Не знаю. Но всегда можно призвать на помощь тотемное животное.

      Лея вздохнула:

      – Я не могу. Только золотистое облачко. Тётя говорит, – голос её дрогнул, – что у Лейлы не было тотема.

      Снежински фыркнул.

      – Глупости. Ещё как был.

      – Правда? Какой?

      – Мангуст.

      До школы решили пойти берегом. Уставшие с дороги, молчали. Тишину ночи нарушал только тихий шёпот залива. Лея освещала палочкой путь. Силы её были на исходе, когда за деревьями показались очертания старого замка. Еле переставляя ноги, она шагала вперёд. А что дальше? Как попасть в школу? Может, Снежински в курсе? Не успела Лея и рта раскрыть, как из темноты послышался голос Эсмеральды Касперович:

      – То, что сбылось, назад не вернуть. И придут двое непохожих на себя и будут собою. Карты говорят, битвы не миновать.

      – Тьфу ты, снова эта ведьма жути нагоняет, – фыркнул Снежински.

      – Всеволод! Всеволод! – заголосила цыганка, подбежав к нему.

      Лея удивилась, как она узнала его, ведь он всё ещё был блондином.

      – Госпожа Касперович, – процедил мужчина, – проводите мисс Ли в пансионат.

      – Мне негде её разместить. Директора нет. Этажи закрыты. Не класть же вас, милочка, на продавленный диван? – учительница качнулась и приложила к глазу монокль.

      Лее стало не по себе под её взглядом.

      – Если вы не в курсе, мне тоже негде её разместить, – язвительно ответил Снежински. – Разве что в обнимку с драконом.

      Вспомнив жёлтые глаза зверюги, Лея поёжилась.

      – Я согласна на диван, госпожа Касперович, – сказала она.

      – Чудно. Чудно, милочка, – цыганка приложила монокль к другому глазу и продолжила разглядывать Лею в её новом обличье. – Но сперва наведаемся в замок к мистеру Снежински. Пророчество. Оно сбывается. Мне было видение.

      Волосы учительницы наэлектризовались и торчали во все стороны. Она тщетно пыталась пригладить их ладонью.

      Первого сентября, незадолго до обеда, Лея сидела в кресле на тоненьких ножках в кабинете директора.

      – Это просто вопиющий случай, – заламывала руки МакГрегори. – Мистер Снежински, почему вы не уведомили меня?

      – Не посчитал нужным, – сухо ответил человек в чёрном.

      – А я говорила вам. Говорила, – цыганка облокотилась на стол директора.

      – Эсмеральда, если бы ваши предупреждения вносили ясность, а не запутывали и пугали… Я бы, возможно, прислушивалась, – парировала МакГрегори.

      – Грядёт повторение! – цыганка воздела руки к потолку, звякнув браслетами.

      – Так я могу остаться? – испуганно спросила Лея.

      – Разумеется, мисс Ли. Я напишу в министерство, и вам предоставят опекуна и содержание. До восемнадцати лет.

      – А защиту? – лениво спросил Снежински.

      – Сожалею. Не могу обещать, – МакГрегори поднялась и прошла к каминной полке, где стояли фигурки основателей. –