Презумпция любви. Тамара Шаркова

парусов, прикрепленных к мачтам нитками разных цветов

      – Коська, – начальственным тоном сказал Лаврову доктор, – возьми сумку и идите осваивайте с мальчиком «колыбельку». Я переночую в гостиной: мне на дежурство утром. А ты устраивайся в кабинете. Пока я с обедом буду возиться, пусть Гарик примерит то, что в сумке.

      – Горка, – поправил Константин

      – Хорошо- хорошо, Горка. А какое все же полное имя?

      – Игорь,– негромко ответил Горка, с некоторой робостью глядя на строгого доктора.

      Про себя подумал, что мама и папа звали его – «Горкой», ребята в школе – «Гошей», а в интернате – «Гуней». Но промолчал, конечно.

      После этого уточнения случилось так, что Лавров всегда стал называть его Горкой, а Рудольф Янович – Игорем.

      В небольшой комнате с одним трехстворчатым окном и высокими потолкам мебели было мало и царил прямо- таки военный порядок. Кровать аккуратно заправлена пледом. На небольшом письменном столе ничего, кроме письменного прибора с несколькими ручками и ножницами. Маленькая настольная лампа была похожа на человечка в зеленой шляпе, сдвинутой набекрень. Подвесные книжные полки. Пустые. Старый шкаф для одежды с какими- то зарубками на боковинах И все.

      – Та- а- к… – протянул Лавров, разглядывая содержимое сумки.– Тут разве что фрака не хватает. Давай, Горка, примеряй.

      Из сумки на кровать полетели джинсы, шорты, футболка – в общем все, что требуется мальчику, который оказался среди взрослых без собственных вещей.

      Горка посмотрел на всю эту экипировку и сделал шаг назад.

      Лавров взял в руки джинсы. Посмотрел на Горку выжидательно, потом сказал:

      – Ясно. Я тоже этой возни с тряпками не люблю. Давай просто прикинем к тебе и посмотрим, какой глазомер у нашего Доктора.

      – Похоже угадал. Длинноваты только.

      Повернул мальчика к себе спиной, приложил к плечам футболку.

      – С этим в точку. С остальным разберешься по мере необходимости.

      Теперь поможешь мне отсюда в кабинет перебраться. Я постель перенесу, а ты вези за мной чемодан. Вон, у двери стоит.

      Константин свернул валиком постель вместе с подушкой, и через вторую дверь справа от стола направился в большую комнату, которую Горка определил как гостиную. А из нее в ту, где стояли два больших книжных шкафа с россыпью беспорядочно лежащих книг, громоздкий письменный стол, красивый трехстворчатый шкаф и большой диван. Эта комната казалась вполне обжитой. На письменном столе лежали какие- то журналы, папки с бумагами и стоял пустой стакан в подстаканнике в виде трех богатырей, держащих круговую оборону. В глубине шкафа сквозь узкое узорчатое стекло в центре виднелась какая- то одежда.

      Лавров пристроил постель на кожаном кресле у стола. Сказал:

      – Приехали. В этой квартире Рудькины родственники жили. Старшего поколения уже давно нет, а младшее «далече». И знаешь где?! В Новой Зеландии. Вот какое время наступило. Мы с Рудиком об этой Зеландии только от Паганеля узнали.