Нам можно всё. Мария Высоцкая

только когда… В общем, прости. Я не хотел тебя обидеть. Злился на твой игнор.

      – Я понимаю, – Алёна кивает. – На самом деле не знаю, с чего начинают такие разговоры, Матвей.

      – Ты уже приняла какое-то решение?

      – Нет. Мне сказали сдать анализы, я ходила к врачу. На этом пока все. Это очень не вовремя.

      – Согласен, – киваю и замечаю, как Алёна тут же напрягается. – Я думал обо всем, много. Все сложно, но решать, как поступить, тебе. Это твое тело, и я не имею морального права…

      Алёна кусает губы, часто кивает, а у самой слезы по щекам катятся.

      Внутри все переворачивается в этот момент. Мурашки колючие, и холодно. Очень холодно.

      – Мне страшно, – шепчет. – Мне так страшно, Матвей.

      Глава 3

      Алёна

      Я так боялась этой встречи. Я на нее не рассчитывала!

      Мама Матвея очень четко дала понять, что поддержит меня, что бы я ни выбрала, но мне показалось, что даже она не уверена в своем сыне. Даже она думает, что Мот сольется. С такой мыслью я шла на эту встречу сегодня.

      Обреченной.

      В машине думала, с ума сойду, когда он до меня дотронулся. Когда коснулся губами щеки, задел пальцами живот, по спине тут же пробежал парализующий холодок. Я ни сказать ничего не смогла, ни пошевелиться. Сидела как статуя и не моргала даже.

      Матвей говорил спокойно, да и сейчас не повышает голоса. В нем нет ноток недовольства или отвращения. Возможно, он притворяется, но мне хочется ему верить. Правда хочется.

      Я слишком устала. Мне сложно. Сложно нести это бремя выбора одной.

      Страх парализует. Я плачу, не могу успокоиться, нужно, знаю, иначе никакого конструктива не получится и разговор выйдет бесполезным, но слезы катятся и катятся по щекам.

      Мот пересаживается на соседний стул. Теперь нас не разделяет стол.

      Чувствую его запах. Всхлипываю. Где-то в глубине души хочу обнять его, но сильнее хочу, чтобы он сам меня обнял. Поддержал физически, потому что я больше просто не вывожу. Я скоро рехнусь, честно.

      – Алён, – Матвей ловит мою ладонь под столом и крепко ее сжимает. – Все будет хорошо, – произносит с небольшой заминкой.

      У него голос подрагивает. Замечаю это и проваливаюсь в еще большую панику. Мы оба, кажется, на грани.

      Ему так же страшно, и он так же, как и я, абсолютно не понимает и не знает, как нам со всем этим жить дальше.

      – Ничего уже не будет хорошо, – мотаю головой, как собачка в старой папиной машине, – ничегошеньки.

      Что бы я ни выбрала сейчас – боль. Аборт или рождение, любой из вариантов.

      Вытираю слезы свободной рукой, потому что Матвей продолжает сжимать мои пальцы. Я чувствую, как мое плечо упирается ему в грудь. Он придвинулся ближе.

      – Я виноват, – произносит мне на самое ухо, а у меня мурашки по коже разбегаются. – Прости.

      Матвей аккуратно заключает меня в объятия и прижимает к себе спиной.

      – Я не знаю, что мне делать. Не знаю, – шмыгаю носом.

      Если честно, то просто уже хочу услышать от него конкретный ответ. Может быть, даже условие. Рожать или нет. Сил решать