Гори. Анастасия Мандрова

Я смотрела в его удивительного цвета глаза и изучала каждую крапинку, каждую точечку, тонула в этом невозможном цвете, и была готова это делать снова и снова. Ваня оказался еще ближе ко мне, чем раньше и целовал долго, пожалуй, слишком долго для сегодняшнего дня. Я сходила с ума, чувствовала, что готова сделать все, что угодно, только чтобы он не останавливался. Теплота внутри меня от его касаний перерастала в пламя. Не зря на стене был нарисован огонь, ой, не зря. Но тут Ваня резко отстранился от меня, тяжело дыша и пытаясь восстановить свое дыхание.

      – Пожалуй, нам следует перейти к урокам, – хрипло сказал он, вставая с дивана и идя за нашими рюкзаками.

      Я откинулась назад на диван, ощущая жар, который было невозможно потушить. Мои губы и щеки горели, грудь ходила ходуном, а в животе трепетали бабочки (так вот они какие, эти нашумевшие бабочки!). Ваня вернулся, и увидев меня в таком состоянии, с легкой улыбкой произнес:

      – Воды?

      – Нет, спасибо! – Я показала ему язык.

      – Смотри, а то могу и укусить…

      – Кусай, – нарочито небрежно сказала я.

      Ваня опять оказался рядом со мной, так близко, что я чувствовала его дыхание на своей коже. Он провел пальцем по моим губам и прошептал в самое ухо:

      – Ты уверена?

      Я затаила дыхание. От одного осознания продолжения этого разговора меня бросало в волнующую дрожь. Но голос разума, а точнее, уже его еле слышные отголоски, убеждали меня в необходимости отступить.

      – Нет. Давай делать уроки. – Я закусила губу, чтобы не поменять решение.

      – Хорошо. – В глазах Вани засверкали огоньки. Кажется, он ожидал от меня несколько иного.

      Мы сели за уроки. Как всегда, алгебра далась мне нелегко, и Ваня на правах того, кто действительно в этом разбирался, помог мне решить пару упражнений. С русским языком помощь мне не понадобилась, но я не могла не отметить, что Ваня легко справлялся со всеми школьными предметами.

      – Ты отличник? – спросила я, прикусив кончик шариковой ручки.

      – Я стараюсь им быть, но иногда не получается, – он вздохнул, глядя на мои губы, – А ты?

      – Мне больше даются гуманитарные предметы, но я тоже стараюсь.

      – Сколько у тебя было парней? – без всякого перехода спросил Ваня.

      От неожиданности я выронила ручку, которой писала в тетрадке. Поднимая ее, я судорожно соображала, что ответить.

      – Вновь займемся математикой?

      – Скорее арифметикой.

      – Немного. Мне было особо некогда встречаться, – я понадеялась, что если уклончиво ответить, то вопрос иссякнет сам собой.

      – А сейчас у тебя есть время встречаться со мной?

      – Пока есть, но когда приедет моя мама, я буду загружена по полной, – я виновато улыбнулась.

      – Дополнительные занятия?

      – Да, танцы, языки, …мм… и так далее, – я замялась. Под “и так далее” понимались съемки и показы, которые по приезду обязательно организует моя мама.

      – А тебе самой хочется этим всем заниматься?

      – Не