Взмах окрылённости. Евгения Витальская

синь не утонет едва

      В оттаявших водах затона.

      Вспорхнёт карусель птичьих стай,

      Слова пронизав звонким кликом,

      И мысли придут невзначай

      О вечном, прекрасном, великом…

      «Тихий мрак вечереющей улицы…»

      Тихий мрак вечереющей улицы,

      Шорох ветра по чёрной листве,

      Сквозь которую мне словно чудятся

      Метки крестиком лунные две.

      Силуэт твой сокрыт благолепием

      Часа, близкого к тайной мольбе.

      Тает в воздухе дымчато-пепельном

      Боль недавней тоски по тебе.

      Молча пламя томится внутри меня,

      Бросив в жар, чтобы вырваться вон.

      Жду, пока не окликнешь по имени,

      В явь легко превращая мой сон.

      К ночи тьма оседает без примеси,

      Слепо чувствуя нас визави.

      Мы лишь кажемся или предвидимся

      В этой неизречённой любви…

      «Пусть ладони горят огнём…»

      Пусть ладони горят огнём

      И слова летят в небеса.

      Мы окажемся здесь вдвоём

      Вновь хотя бы на полчаса.

      Истомимся душой за миг

      Лишь от мысли о днях разлук —

      Это стынущий в жилах крик,

      Слышный издали сердца стук.

      Скрытой страсти нахлынет пыл,

      Опалив нас своей волной.

      Ты, как прежде, мне будешь мил,

      Я – останусь тебе родной.

      И блаженство пройдя насквозь,

      Через край земли преступив,

      Не вернёмся во время врозь,

      Полный нег разжигая срыв…

      «Как по нотам разыгран февраль…»

      Как по нотам разыгран февраль

      Стужей блюзово-зимнего лада.

      Я ни грусть, ни тоску, ни печаль

      Не узнала бы с первого взгляда.

      В час органного гула ветров

      За окном, в дымоходах и ставнях

      Сумрак слеп, отблеск снега лилов

      В силуэтах деревьев неявных.

      Блики лунных штрихов на стене

      Мельтешат сквозь гардинные щели.

      Этой ночью не верится мне

      Голосам кантиленной метели.

      Наледь с окоченевших ветвей

      Жар огня звучно топит в камине.

      Нет величественней и нежней

      Тёплых красок в светлеющей сини…

      «Глухо шлёпалось море о скалы…»

      Глухо шлёпалось море о скалы,

      За собой пенный след уводя.

      Я сегодня почти не устала,

      По заросшим тропинкам бродя.

      На обратном пути – можжевельник,

      Острия кипарисов во тьме,

      Камни вместо истёртых ступенек,

      Ели в хвойной густой бахроме.

      Мне приятно помедлить у сада,

      Под завесой уснувшей ольхи.

      Здесь трава у калитки примята,

      А тюльпаны светлы и тихи.

      Старый дом виноградом увенчан.

      Пятна окон огнями горят.

      Контур скатов и труб тушью вчерчен

      В сине-розовый дальний закат.

      Замирая от шорохов ночи,

      Втайне