Взмах окрылённости. Евгения Витальская

тюль…

      Мольберт с холстом для медальона —

      Эскиз косуль…

      Забытых нот на клавесине

      Немой укор…

      В тончайшей мелкой паутине

      Ковра узор…

      Гравюры в потускневших рамах

      Вбирают мглу…

      Теней чернее тёмных самых

      В одном углу…

      Дыхание ночных гардений —

      Снов аромат…

      Часы в плену сердцебиений

      Бьют невпопад…

      На сквозняке скрипит, быть может,

      Резной паркет…

      Но вас никто не потревожит —

      Меня здесь нет…

      «Этот лик с остановленным взглядом…»

      Этот лик с остановленным взглядом —

      Мой портрет у тебя над столом.

      Словно прошлое кружится рядом

      И своим задевает крылом.

      На померкнувшем матовом фоне,

      Уводя за собой в черноту,

      Я похожа на призрак, в ладони

      Сжав несмело живую звезду.

      В излучении тайны влекущей —

      Вся история давних времён

      О любви нашей, некогда сущей,

      От которой был мир озарён.

      Мной, с неясностью запечатлённой,

      Дышит, манит, томит и зовёт

      Нега прелести неизречённой

      Дни и ночи твои напролёт…

      Спросонья

      Разбивался без устали ливень

      Об ограду, тропинки, дубы,

      Изобилием вод неизбывен

      От своей неуёмной алчбы.

      Под охлёстом, бичующим утро,

      В пузырящихся пеной ручьях,

      Из муаровых брызг перламутра

      Веял холод в воздушных штрихах.

      Над старинной усадьбой и садом

      Зарисовками облачных смут

      Дождевым оркестровым разладом

      Небо падало в призрачный пруд.

      Скаты крыши, углы, дымоходы

      В глянце струй и завесе седой

      Утопали в слезах непогоды

      Каждой светлой и тёмной чертой.

      И в безумстве экспрессии влаги

      Стали вымыслом, полным шумов,

      Перелески, поля и овраги

      На распутье разгульных ветров…

      «Я избегала отражения…»

      Я избегала отражения

      Моей души в твоих глазах —

      Нет ничего проникновеннее

      Ночных минут в полутонах.

      Нежнейшей лаской одурманенной,

      Мне не в чем сумрак упрекнуть,

      Скользивший по окну испариной

      Туманных черт в слепую муть.

      Так были полностью раскрыты нам

      Все грани тайного тепла,

      Пока в раздумье антрацитовом

      Тьма постепенно не ушла.

      Оставив тени в беспросветности,

      Мы ждали утренних лучей,

      И воздух в их заветной бледности

      Зажёг зарю из янтарей…

      «Вся душа моя – в ссадинах слов…»

      Вся душа моя – в ссадинах слов,

      В преломлениях света и тени.

      Ты не строг и почти не суров,

      Становясь предо мной на колени.

      После самых мучительных дней

      Каждый