Адам и Ева против химер. Евгения Райнеш

спал и видел тревожный сон. – Наверное, жарко у вас тут…

      Остаток ночи, пока Адам где-то пропадал по своим неотложным делам, Ева провела на диване, закутавшись в толстый, тёплый плед. Старое дерево встретило её, как давнюю знакомую, и, кажется, даже обрадовалось, что гостья решила остаться на ночь.

      Еве же, во-первых, торопиться было абсолютно некуда, а во-вторых, её просто поедом ело любопытство и ощущение удивительной тайны, что окутывала всё вокруг. Свой сегодняшний странный трофей – шар с глазом – она спрятала в диванных подушках от греха подальше, а фигурку чёрного козла поставила на полку среди книг Адама. Теперь ощущение следящего за ней глаза жгло затылок, а наглый козлище щерился в лицо, но уже из-за книжного прикрытия.

      Зарыть глаз в диванные подушки было не совсем умно, но ничего лучшего Ева придумать не смогла. Чтобы забыть о странных подарках антиквара, она полезла на полку с книгами. Ту, что подальше от козла.

      Неожиданно среди всей этой вкусно-пахнущей книжной пылью растрёпанной братии выплыло очень заинтересовавшее Еву жизнеописание Тёмно-розового кенгуру. По крайней мере, книга производила впечатление относительно нормальной. С первой же страницы на девушку в упор уставились большие, круглые, чуть испуганные глаза на бархатно-розовой морде. Начиналась книга цитатой из какой-то странной энциклопедии: «Темно-розовый кенгуру, известный так же на дальних островах под именем Оголтелый Упси, что в переводе с туземного означает Разбрасывающий сети на обломках вчерашней беды, как правило, является первым из проводников…»

      Дальше Ева читать не стала, просто пролистала толстенный том, посмотрела на схемы трансформации Темно-розового, на чертежи и таблицы, подробно объясняющие, когда и почему он особенно опасен, яркие иллюстрации его брачных сезонов, списки видов и подвидов, психологических типов, подверженных влиянию Кенгуру в его предбрачный период. Утомившись от попыток разобраться, что это вообще такое, уже под утро Ева заснула на диване. Открыла она глаза, когда сквозь сон почувствовала, как в веки яркими пятнами бьётся утреннее солнце.

      Осознание того, что она благополучно проспала электричку, которая останавливается на этой станции раз в сутки, почему-то Еву не очень расстроило.

      Ей… вообще не хочется уезжать. Странное чувство, словно Ева наконец-то вернулась домой. Чушь какая…

      У стола с дымящимся кофейником хлопотал Адам.

      – Утро доброе! – сказал он, почувствовав спиной, что Ева открыла глаза.

      Старое дерево, засунув в окно пару любопытных ветвей, важно произнесло:

      – Кто рано встаёт, тому Бог подаёт…

      Ева, зажмурившись, проговорила с надеждой:

      – А ещё ведь рано, да?

      Адам поставил к кофейнику на столе корзинку с румяными булочками.

      – Все в мире относительно, – сказал он, – но в моей Вселенной время уже ближе к полудню.

      – А в моей Вселенной… – начала важно Ева, но не выдержала торжественности момента и зевнула, – есть хочется. Слушай, почему мне со вчерашнего