Бомба для дядюшки Джо. Эдуард Филатьев

и создал там Радиевый институт, директором которого являлся вплоть до 1939 года. А в 1928-ом ещё и возглавил Биогеохимическую лабораторию Академии наук СССР.

      Такая была у этого человека биография.

      Любого другого человека с подобным послужным списком (одно участие во Временном правительстве чего стоит!) большевистский режим давно бы стёр в порошок. Но академик Вернадский не только мирно сосуществовал с советской властью, но и был в неплохих отношениях с самим И.В. Сталиным. Хотя, вполне возможно, что именно эти особые отношения с вождём и помогали академику ладить с большевиками.

      В самом начале лета 1940 года Вернадский отправился на отдых в привилегированный санаторий в местечке Узкое. Там он получил письмо из США. От сына-эмигранта.

      Сын Вернадского Георгий пошёл по стопам отца – в 1910 году окончил Московский университет, а в 1914-ом стал приват-доцентом Петроградского университета. После октябрьской революции вслед за отцом Георгий Вернадский покинул мятежную столицу. Начал преподавать. Сначала в Пермском, затем в Таврическом университетах. В 1920 году возглавил отдел печати в правительстве генерала П.Н. Врангеля и вместе с частями белой гвардии оказался в эмиграции. Жил в Чехословакии, а с 1927 года – в США.

      И вот теперь Георгий Владимирович прислал отцу письмо. В нём была статья из американской газеты с рассказом о том, что «наукой открыт огромный источник атомной энергии».

      Ознакомившись с полученной информацией, Владимир Иванович написал сыну:

      «Спасибо за присылку из Вашингтона вырезки из "New York Times" об уране. Это было первое известие об этом открытии, которое дошло до меня и до Москвы вообще».

      Слова маститого академика о том, что американская статья явилась для него «первым известием» об открытии атомной энергии, воспринимаются с большим недоумением.

      Как же так?

      Столько лет кипели в научных кругах страны Советов «урановые» страсти. Одних только Всесоюзных совещаний по атомному ядру (с участием ведущих зарубежных учёных) было проведено целых пять! Да и сами советские физики, потрясённые открытием деления урановых ядер, уже больше года вели активные исследовательские работы, публиковали статьи в отечественной и иностранной прессе, постоянно участвовали в шумных дискуссиях.

      Неужели Вернадский ничего об этом не знал?

      Как бы там ни было, популярная статья в американской газете академика взволновала. И Вернадский решил действовать. Он написал сыну:

      «Я немедленно двинул дело. 25.VI. образована в Академии "тройка," под моим председательством (Ферсман, Хлопин) с правом кооптации. Ферсман в Мурманске, но я начал работу немедленно, надо использовать лето и осень… Я думаю теперь, что открывающиеся возможности для будущего здесь больше, чем применение в XVIII веке пара и в XIX – электричества. Множество научных следствий…».

      Итак, ознакомив с содержанием статьи в «Нью-Йорк таймс» видных советских учёных (геолога А.Е. Ферсмана и радиохимика В.Г. Хлопина, своего преемника в Радиевом