По ту сторону дороги. Екатерина Андреева

необходимо. Так что давай поторопись.

      Его издевательский командный тон раздражал и злил меня, так что мои силы вдруг резко прибавились, и я, наконец, встала на ноги.

      – Я так смотрю, у вас не принято помогать дамам? – съязвила я, когда мы продолжили путь.

      – Дело не в этом. Я же объяснил.

      – Куда ты меня ведешь?

      – К старшим.

      – А, вот оно что! – не знаю, что я почувствовала в этот момент: радость от того, что со мной, в конце концов, поговорят, или раздражение, что к этими старшим нужно тащиться в такую даль. – И почему они сами не пришли? От лагеря до моего дерева гораздо ближе. Или что, у них отдельные хоромы?

      Он усмехнулся. Моя злость явно забавляла парнишку.

      – Пока все остальные спят, у них есть свободное время, чтобы заняться тобой. Пойми, ничто не должно превышать интересы твоего ре́йта, он всегда на первом месте, а ты пока уходишь на второй план.

      – Твоего чего?

      – Рейта. Конечно, ты пришла из Города, тебе неизвестно, что это, – в его голосе послышалось недовольство, придавшее по какой-то причине ему пару лет.

      – А ты тоже из Города? Из какого ты Объединения?

      – Я не принадлежу Объединениям, – он резко развернулся, и в его глазах сверкнул пугающий огонек. – Я родился в Пустоши. Мой рейт – мой дом. Хватит вопросов. Не будь я одним из приближенных к старшим, то молчал бы всю дорогу.

      – Молчал бы как Вэнди?

      – Да, как Вэнди. Мы почти пришли. Поторопись. Чем дольше мы идем, тем меньше времени тебе выделят на разговор. И если они не успеют выяснить все, что их интересует, то тебе снова придется ждать очередной встречи под своим деревом.

      Его тон стал резче, видимо, мое любопытство разозлило парня. Но что я такого спросила? В этот момент я заметила, что у него действительно отсутствует метка.

      Через несколько минут кроме тихого шороха деревьев и хлюпанья наших ног по грязи я различила новый звук. Приятный шелест, превратившийся затем в отдаленное журчание, становился все громче по мере приближения. Да так пела целая река! Я уже видела ее алмазные отсветы между деревьев и чувствовала манящий запах свежести. Как же я мечтала помыться! Не знаю, дадут ли мне такую возможность.

      Берег, на который мы вышли, сплошь и рядом был покрыт белым камушком и огромными валунами в цвет. Солнце уже играло на поверхности воды, так что яркие блики слепили глаза. Здесь никого не было, и я уже испугалась, что нам придется идти еще дальше. Но юноша остановился возле кромки воды.

      – Ты можешь умыться здесь и попить. Вода тут кристально чистая. Река бежит из далеких земель, там, где есть горы и где не тает снег, – в его тоне я уловила нотки восторга и сама попыталась представить себе горные массивы, где солнце подрумянивает их верхушки как огромный пирог. Мне доводилось видеть горы лишь на картинках, и раньше я почему-то никогда не задумывалась, что хотела бы их увидеть по-настоящему, но сейчас… Сейчас я действительно подумала об этом.

      – Когда старшие поговорят