По ту сторону дороги. Екатерина Андреева

исчезла за деревьями, а когда вернулась, в руках держала железный черпак, до краев наполненный чистой водой. Держу пари, по дороге она не разлила ни капли. Поднеся его к губам, она помогла мне попить и села рядом.

      – Рана болит?

      – Совсем немного.

      – Хорошо. Но я все равно посмотрю, – девушка, склонившись над моей ногой, начала снимать бинты. Осмотрев и удовлетворенно кивнув, она сделала новую повязку и опять опустилась напротив.

      – Спасибо за это, – промямлила я.

      – Не за что. Я здесь отвечаю за здоровье, так что это для меня привычно.

      – Вы были ша в той прошлой жизни в Городе? Или вы здесь родились?

      Вэнди нахмурилась и произнесла холодно и твердо:

      – У нас нет никакого прошлого, оно исчезает, как только выходишь за стены. Его нужно забыть. И тебе тоже придется это сделать.

      Мои внутренности сжались от немого протеста, но я ничего не сказала.

      – Ты останешься здесь, пока старшие не поговорят с тобой. Я буду приносить воду, немного еды и лекарства, – ее голос вновь зазвучал мягко.

      – Старшие? Кто это?

      – Ну, они не обязательно старше по возрасту, но они командиры здесь. Наши лидеры. Мы так их зовем.

      – Это ваше поселение?

      – Я ничего не могу тебе сказать, мне запрещено.

      – Как меня нашли?

      – Мне нельзя.

      – Но что будут спрашивать?

      – Мне нельзя, – спокойно повторила она.

      Поняв, что мне ничего от нее не добиться, я устало выдохнула и снова попробовала пошевелить конечностями.

      – Веревки с меня не снимут? Руки и ноги затекли.

      – Придется потерпеть. И не жди, что старшие придут в скором времени. У нас и без того дел полно, они не станут менять распорядок из-за кого-то постороннего. Но не бойся, они не забудут о тебе.

      – Славно, – усмехнулась я.

      – Что ж, таковы правила. Придется научиться ждать. Здесь это полезный навык.

      Вэнди поднялась, изящно, как танцовщица, и, пожелав мне хорошего отдыха, ушла в сторону горящих костров. Я тяжело вздохнула. Почему они держат меня в качестве пленницы? У меня же метка, я теперь одна из них. Глупо, но я и не подумала, что ко мне отнесутся с подозрением. Я устала и хотела есть, и мне совсем не нравилась перспектива допроса так называемых «старших». От этой мысли по телу прошлась нервная дрожь. Что если они не примут меня? Я заерзала на месте. Я чувствовала себя липкой и грязной, о запахе, который исходил от меня, даже думать не хотелось. У меня все затекло и болело, а голова порой снова начинала слегка кружиться. Я смотрела на мелькающих в отдалении людей как на чужаков, думая, что их лагерь даже по прошествии времени вряд ли смогу когда-либо назвать домом. Здесь все чужое и бесчувственное, каждый листик и каждая травинка. Сам лес едва знаком со мной, и ему, кажется, совсем не нравится такой новичок. Глаза слипались, и мне мерещились стены дома, тепло, уют, ша и Саманта. Как же я хочу вернуться обратно!

      Меня разбудил легкий толчок. Кто-то осторожно дотронулся до моих сгорбленных