Глубокие воды. Эмма Бэмфорд

рских миль от любой суши – Африки, Шри-Ланки, Суматры – и еще дальше от нашего порта приписки. Поблизости не было никаких морских путей, и ни один рыбак не рискнул бы отойти так далеко от берега. – Ты уверен?

      – Да, сэр.

      Я полез в рундук за свежей рубашкой. Натянул форменные брюки.

      – Сколько?

      – Две. Обе – красные парашюты. Первую Умар увидел, когда она уже падала. Мы подождали две минуты, потом взлетела вторая.

      Промежуток в две минуты между первой и второй. Красные парашюты. Все по правилам. Я надел ботинки.

      – АИС[1] показывает какие-то суда?

      – Нет, сэр. Но радар засек что-то в семи морских милях к востоку-юго-востоку. Мы думали, это просто дождевая тень.

      Я вернулся с Юсуфом на мостик. После полумрака в коридоре верхний свет резал глаза, из чьего-то телефона грохотал рэп. Воздух был пропитан специями и маслом, и запах вел к обертке от запрещенной самосы[2] возле мусорного ведра.

      Мичман Умар склонился над радаром, изучая экран, на котором светились зеленые кольца дальности, въевшиеся в черноту. Тучи и нарастающие волны создавали посторонние эхо-сигналы, появляющиеся, исчезающие и меняющие форму с каждым оборотом антенны. Стеклоочистители были установлены на максимальную скорость, и ветровое стекло за их дугами помутнело от соли. Дальше чернела тьма.

      Я снова повернулся к экрану радара.

      – Где объект?

      – Вот, – ответил Умар, опустив «сэр».

      Я подозревал, что рэп – его проделка; многие из моих людей были просто мальчишками из кампонга[3], деревенскими пареньками. Умар постучал по экрану на пять часов. Я вгляделся в изображение, пытаясь различить среди пляшущих пикселей какие-то постоянные очертания, которые подтвердили бы присутствие лодки.

      Рэпер все надрывался.

      Никто не учится, ключ поворачивается, кайф притупляется, первый раз не получается.

      Музыка на вахте была под запретом. На борту я всегда отключал личный телефон и прятал в рундук. Кроме того, даже когда мы находились в зоне сигнала, не было никого, кто мог бы мне позвонить.

      Я моргнул.

      – Мичман Мухаммед Умар бин Райян. Выключите это!

      – Есть, капитан. – Умар бросился к электронной панели, где заряжался его телефон.

      Он не расставался с ним ни на миг, постоянно протирал стекло, проверял, надежно ли он защищен чехлом.

      После того как он выключил музыку, наступило мгновение блаженной тишины. А затем я услышал это. Вызов по радиосвязи.

      – …дэй, мэйдэй… оче…

      – Умар! УКВ.

      Он уже тянулся одной рукой к микрофону, а другой выкручивал громкость трансивера. Мостик заполнили помехи, хлынувшие в уши, как рев воды, который, вероятно, слышат утопающие.

      В эфир снова пробился радиосигнал.

      – Мэй… дэй, мэй… эй. (Все замерли.)…та «Санта-Мария», парусная я… ария, парусная яхта «Сант… Ма… ия».

      – Это женщина, – сказал Умар.

      Я раздраженно посмотрел на него, напрягая слух. Она действительно сказала «Мария»?

      – …буется срочная медицинская пом… – сказала женщина по-английски.

      Я забрал у Умара микрофон и также по-английски заговорил:

      – «Санта-Мария», это патрульный корабль «Патусан» Королевских морских сил Малайзии, прием.

      Раздался треск помех, и я усомнился, прошла ли моя передача. Я подождал, держа палец над кнопкой вызова. Умар и Юсуф не сводили глаз с меня, я – с экрана радара.

      – О боже. – Она шумно выдохнула в свой микрофон. Акцент у нее был британский. – Я думала, вы мираж. – Она издала какой-то звук, не то засмеялась, не то всхлипнула. – Я радировала несколько дней. Потом увидела вас на экране. Это «Санта-Мария». То есть мэйдэй[4], то есть прием.

      – Мэм, – заговорил я, стараясь произносить слова как можно четче, – насколько я понимаю, вам требуется помощь. Мне нужно знать местонахождение вашего судна и характер бедствия.

      Когда она диктовала свои широту и долготу, связь улучшилась. Умар записал координаты и кивнул, подтверждая, что они соответствуют точке на радаре. Юсуф изменил наш курс.

      – Пожалуйста, приплывите, – сказала она, и ее голос сорвался. – Мой муж. Он тяжело ранен. Очень тяжело.

      – Ваше судно, мэм. Оно вышло из строя?

      – Нет, но он ранен. Ему нужен врач. Пожалуйста, поторопитесь.

      – Мы уже в пути, мэм, – сказал я. – Наше РВП…[5]

      – Двадцать восемь минут, – сказал Юсуф по-малайски.

      – Двадцать восемь минут, – передал я по-английски.

      – О боже.

      Дрожь в ее голосе заставила меня потянуться через плечо Юсуфа и толкнуть дроссели вперед. В иллюминаторы ударила вода. Разогнать корабль быстрее при таком волнении

1

АИС (Автоматическая идентификационная система) – система в судоходстве, служащая для идентификации судов, их габаритов, курса и других данных с помощью радиоволн диапазона УКВ. – Здесь и далее примеч. перев. и ред.

2

Самосы – жареные или печеные пирожки.

3

Кампонг – малайское селение.

4

Мэйдэй (Mayday, англ.) – международный сигнал бедствия при голосовой связи, аналогичный сигналу SOS в радиотелеграфной связи, используется в ситуациях непосредственной угрозы для жизни людей. Сигнал передается три раза подряд.

5

Расчетное время прибытия.