Жизнь ни во что. Аркадий Гайдар

ее надрезать, но раздумал, потому что в темноте можно было выронить что-либо или растерять ее содержимое потом по дороге.

      «Здорово, – подумал он и вынул из кармана револьвер, захваченный у убитого стражника. – Смит, – решил он, – ну и то ладно, пригодится». Он повернул несколько раз барабан, положил револьвер обратно, встал на лыжи и поехал дальше. В темноте ветки хлестали по лицу, и голову часто обсыпало мелкой снежной пылью, падающей со встряхиваемых кустов.

      Часа через полтора он добрался до такой гущи, что огонек землянки вынырнул вдруг – только перед самыми глазами.

      Стольников был дома, он выскочил на двор и крикнул удивленно:

      – Сашка! Откуда тебя в этакое время? Я думал, ты в Мотовилихе заночуешь.

      – Было дело, – коротко ответил Лбов и, подходя к сеням, спросил: – А у нас кто еще?

      – Двое из наших: Степан Бекмяшев и потом еще один – Федор.

      – Что за Федор? – с удивлением спросил Лбов и наморщил лоб. Он был осторожен и не любил, когда к нему приходили новые незнакомые люди.

      – Свой человек, заходи скорей, узнаешь.

      Лбов вошел, не здороваясь сел на лавку и, показывая пальцем на нового человека, спросил прямо у Степана:

      – Он кто?

      – Из питерской боевой организации, – не менее прямо ответил Степан. – Да ты не думай ничего, шальная голова, мы ручаемся.

      – Я не думаю, – проговорил Лбов и, повернувшись к Федору, сказал коротко: – Ну, говори!

      Питерский товарищ с любопытством посмотрел на Лбова.

      – К тебе скоро приедут еще четыре человека.

      – Зачем они мне? – И Лбов мотнул головой.

      – Как зачем, вместе лучше! У вас будет тогда настоящая боевая группа…

      – Группа… – повторил Лбов и задумался, точно само это слово внушало ему некоторое подозрение. – Как ты сказал – боевая группа? А кто в ней будет?

      – Два анархиста, один эсер и один социал-демократ.

      – Я не про то спрашиваю, я спрашиваю: ребята надежные?

      – Посмотришь, увидишь. Как у тебя насчет оружия?

      – Плохо, – ответил вместо Лбова Стольников, – револьверов много, по Мотовилихе обыски повальные, ребята все сюда направляют на сохранение, а винтовок – всего одна.

      – Привезут, – сказал Федор, – нужны только деньги. Ты достань денег.

      Лбов с минуту подумал, потом поднял сумку, раскрыл нож и провел им по коже. Целая пачка писем вывалилась на стол. Распечатали. Денег было около 1000 рублей. 300 Лбов тут же отдал Федору, 300 оставил себе, а остальные передал Степану.

      – Это вам пока на подпольную, – добавил он, – будет с вас, ведь вам все равно на разговоры.

      – Как на разговоры? – и Федор удивленно переглянулся со Стольниковым и Степаном.

      – А так, на разговоры, – повторил Лбов. – Я понимаю, оружие покупать, бомбы; ты скажи, чтобы больше бомб привозили, беда как люблю бомбы, – на это я понимаю, а что зря языками трепаться… Да скажи, чтобы к маузеру мне патронов привезли, – добавил он, опять срываясь на прежнюю мысль, – побольше патронов, мне очень