Иван да Маруся. Сказка. Дара Сказова

глупо было устраиваться обратно. И до первых петухов Маруся обычно успевала помыть полы в кухонных помещениях, подмести двор, полить цветы, насыпать корм курам. Вот и в тот день девушка уже управилась с утренними руинными делами и занялась приготовлением легкого, но сытного завтрака для своей мачехи и ее дочек. Творожная запеканка только начала подрумяниваться, когда раздался звон колокольчика из покоев боярыни Афанасьевой. Немного озадаченная неурочным вызовом, Маруся поспешила на зов. Еще более ее удивил вид мачехи: та была уже полностью одета, причесана и нарумянена. Обычно все утренние процедуры боярыня Афанасьева начинала значительно позже.

      – Значит, так, Мария, – спокойно произнесла мачеха, глядя на падчерицу суровым взглядом.

      – Доброе утро, маменька, – Маруся поспешно поклонилась в пояс, подметя пол длинной косой золотисто-пшеничного оттенка.

      – Собирайся, – не обратила внимания на приветствие боярыня.

      – Куда? – опешила Маруся.

      – Поедешь в Дальние Дали, дело там есть, – небрежно бросила мачеха.

      – В Дальние Дали? – изумилась девушка.

      – Сарафан надень попроще, лапти возьми покрепче, дорога неблизкая, – вдовствующая боярыня Афанасьева сменила падчерицу взглядом с головы до пят.

      – Но зачем? – продолжила недоумевать Маруся.

      – Принесешь оттуда цветок необыкновенный. В саду хочу посадить, – снизошла до объяснений боярыня.

      – Цветок?

      Заметив сверкнувшую в глазах мачехи молнию недовольства, Маруся осеклась и послушно склонила голову.

      – Цветок, цветок. Купцы давеча донесли, что в Дальних Далях на озере Синем распустился дивной красоты цветок, которого нет более нигде в целом свете. А я хочу, чтобы в моем саду рос этот цветок. И ты мне его принесешь. Знаю, ты хочешь спросить, почему именно ты должна идти, – нетерпеливо постучала маникюром по столешнице трюмо мачеха. – Купцы говорят, что только юная девица может сей цветок сорвать. У Марфуши здоровье слабое, у Матрёши экзамен по балалайке на носу – остаешься ты. Так что изволь отправляться.

      Маруся по-прежнему выглядела озадаченной.

      – Но как добраться мне в эти Дальние Дали?

      – А вот тебе карта, – боярыня Афанасьева сунула падчерице в руки свернутый лист.

      – Но что я буду есть? И где ночевать? И страшно одной-то!

      – Говорю, оденься поплоше, лицо в золе испачкай – никто на тебя и не позарится. А на расходы тебе – вот, – и женщина протянула Марусе неплотно набитый кошель. – Завтрак приготовь всем и ступай. До ночи успеешь из столицы выйти и до Ближних Далей добраться. Дождей не обещают, так что идти быстро будешь. Можешь с собой пирожков взять в дорогу.

      Маруся не нашлась, что сказать. Да и боязно было возражать мачехе. Уж не раз она падчерицу воспитывала, и та хорошо знала, насколько тяжела рука у боярыни. Но посылать одну-одинешеньку в Дальние Дали… Впрочем, хорошо, что не в зимний лес к волкам голодным…

      Девушка развернулась и покинула покои мачехи, забыв отвесить ей положенный поклон, и, озадаченная, спустилась в кухонные помещения в полуподвале,