Мираж. Жажда. Таня Лаева

их сдавливает с лютой силой.

      – Сучка отравила тебя твоим же ядом и пыталась сбежать. Вот как ей это удалось? Я говорю тебе, Гор, она ведьма… и вчера она спровоцировала нападение. Ты же знаешь, никто бы не осмелился нарушить твой…, – я поднял руку в знак протеста. Туман тут же закрыл рот, а я ощупал свой пояс, не досчитавшись одной из склянок. Мы носили яды с собой, имея усыпляющее преимущество перед врагом. Именно одним из них я усыпил Алоли у оазиса.

      Хитрая бестия, отомстила… – я сканировал замершую девушку. Да, она боялась. Я чувствовал, как дико билось ее сердце, ведь эта чертовка проникла в мои вены, залезла под кожу. Я поднял клинок и вставил в ножны, вспоминая и запоминая его реакцию на нашу близость. Я знал, что ее тянет ко мне ровно также, как и меня к ней… но это не помешало ей обмануть меня и бросить.

      Еще бы, Гор, ты ведь собираешься продать ее в чужие руки – мысль о том, что ее может коснуться другой медленно и мучительно меня убивала. И между ребер зачесалась и зажгла она, лютая всепоглощающая ревность.

      – Оставь нас, – отдал приказ я, а девушка вырвала руку и толкнула Тумана, недовольно фыркая. Товарищ вышел, не обронив ни слова. Он знал, что от своих слов я не отступаю и просто вспорю его глотку за непослушание, как сделал с десятками до него.

      – Поговорим? – медленно я подошел к пыхтящей змеюке, которая упорно не смотрела на меня. Я аккуратно поднял ее лицо за подбородок, но она дернула им и отвернулась вновь.

      – О чем говорить рабыне со своим тюремщиком?

      – Ты не рабыня, – я снова предпринял попытку взглянуть в лицо прекрасной упрямице, которая начала глубже дышать. На этот раз она не отвела взгляда, отважно смотря мне прямо в глаза.

      – Везешь меня на продажу? Вези. Мне не о чем с тобой говорить, – выплюнула Алоли мне в лицо и вышла наружу, пряча от меня свои губы и чувства за черной непроницаемой шалью.

      Ну и пусть! Таких как она сотни! Тысячи! – я взял в руки зажженную лампу и смял ее в кулаке, впивая в ладони осколки хрупкого стекла. Кровь пролилась на верблюжью шерсть, я вышел следом.

      ****************************************************

      Алоли.

      Больше Гор не говорил со мной и не прикасался, а мне хотелось этого больше всего на свете. Я смотрела на него, и мое тело болезненно реагировало на огромное расстояние, разделяющее нас. С каждым шагом между нами вырастала непробиваемая стена, которую я сама возводила.

      Да как вообще можно захотеть сближаться с таким человеком, – я безумно боялась его, я не знала, кто он такой и все его люди, но не сложно было догадаться, что они были варварами, бандитами… или того хуже. Но другая моя сторона страстно желала пройтись вновь по этому тонкому льду и не останавливаться. Я не различала, что между нами было реально, а что лишь плодом воображения, но с ним меня одолевали самые грязные мысли и опасные желания. Я потеряла память, но мне казалось, что я обрела себя в той пустыне, словно я была пленницей своих иллюзий.

      Мой верный пернатый друг периодически маячил в вышине. В небе раздался птичий вскрик