Солнечная кошка. Ашира Хаан

в будни ходит? Что хорошего? Неспроста это.

      – Мам, ты уже не знаешь, к чему придраться! – Я как раз нашла свою старую, еще школьную узкую юбку и теперь прикидывала, влезу ли я в нее. Если втиснусь – это будет бомба! И полупрозрачную розовую блузку. И все – чума, выносите.

      – Думаешь, своим умом проживешь, да? – горько спросила мама. Так искренне, что я даже повелась и обернулась к ней. Но зря: – Залетишь – сама разбирайся, раз меня не слушаешь!

      – Не залечу. Мам, хватит! – попросила я.

      У меня уже начали трястись руки, а мне еще краситься.

      – Что «мам, хватит»? Тебе двадцать лет, а ты чем занимаешься? Подай-принеси в своей кофейне? Карьеру там будешь строить? Для этого тебе высшее образование?

      На кухне все еще шумел бытовой ад, но мама, кажется, забыла о том, чем там занималась. Я была гораздо интереснее. Потыкать палочкой в мое образование, к которому она отношения не имела.

      Меня как-то вызвали в учебную часть, чтобы попенять на прогулы, и сказали, что в следующий раз будут звонить матери – видимо, чтобы пристыдить.

      Как я орала! Боже, как я орала…

      – Не твое дело, мам.

      Она завелась с пол-оборота:

      – Хамить подружкам своим будешь! Пока ты живешь в моем доме, изволь меня слушать! – Она основательно устроилась в кресле, лишая меня последней надежды нормально собраться.

      – Нормально все было, чего ты взбеленилась, а? – устало спросила я, опуская руки. Розовая блузка оказалась вся мятая и в каких-то пятнах. Я ее что – грязной в шкаф запихнула? – Сейчас уйду уже. Пили папу, он привык.

      – То есть ты у меня в доме жрешь, срешь и еще на голову гадишь? – опасным тоном спросила она. Даже с каким-то наслаждением, словно вампир, который наконец дорвался до еды.

      – Это и мой дом тоже.

      – Твоего тут ничего нет! Разве что говно в унитазе. Вон возьми пакетик, собери и проваливай.

      – Уже проваливаю, – буркнула я, вытаскивая первый попавшийся топик. Все, не стоит оно того, по пути накрашусь.

      Я покидала косметику в рюкзак как попало и пошла за босоножками.

      – Куда это ты? – вдруг спросила мама.

      – Сказала же – с Артемом на свидание! – удивилась я. – Может быть, не вернусь.

      – Разве ты не должна предупреждать? – Мама встала в коридоре, глядя, как я застегиваю босоножки, и скрестила руки на груди. – Мы как договорились?

      – Вот, предупреждаю.

      – Заранее!

      – Мам, ну чего ты опять цепляешься? – взвыла я. О настроении речь уже не шла, тут бы не разреветься. Опухшую морду никакая косметика не спасет.

      – Ты мне хамишь, а я должна терпеть? Я тебя не отпускаю! – Мама передвинулась к входной двери.

      – Я сама уйду, мне уже не восемь лет. – Я попыталась отпереть замок, но она загородила его плечом. – Мам, ну не драться же нам?

      – Не смей! – взвизгнула она, когда я отжала ее всем телом и все-таки приоткрыла дверь. – Уважай мать!

      – С чего бы? – ухмыльнулась я, просачиваясь наконец на волю. Лифт ждать не стала,