Схимник. Дмитрий Ульянов

одной руке держал он свиток, ярко-белый.

      В другой сиял от света мой нательный крест;

      Он молвил всаднику о том, что в искушеньях

      Я верил в то, что моя крепость – Божий перст!

      Я не имел в душе огонь сильнейшей веры.

      Я был ленив, но я не унывал.

      По Богу ревности, во мне было с пол меры,

      Но в скорби Небу благодарность воздавал!

      Ужасен был, ужасен конский топот.

      Помчался всадник латами звеня.

      От запрещенья небожителя пылал он,

      На муки меня злейшие клеймя!

      О, ангел мой, скажи мой друг любезный,

      Что ждёт меня в конце дороги той?

      Объят я страхом бесконечным и не смею,

      Поднять главу свою, чтоб видеть лик мне твой.

      Скажи же мне – скажи, о, дух светлейший,

      – Я не успел найти иных себе друзей…

      О, ангел мой, мой свет добрейший,

      – Избавь меня от лютых челюстей!

      И молвил ангел мне ответ сей:

      Лоза твоя почти пуста,

      – Вино надписанно и елей,

      И ветвь масличного куста!(12)

      Не миновать тебе сейчас идти дорогой,

      В конце которой будет первый мытарь ждать.

      За сказанное всуе, в земной жизни,

      Иною мерою там должны воздать.

      И мы пошли тропою мрачной.

      И с двух сторон пылал огонь:

      По руку левую – напрасный;

      По руку правую – пустой.(13)

      Объяла дух мой как-бы вечность.

      И был огонь, и был туман…

      И лезли твари с двух обочин,

      Голодных бесов – первый клан!

      О, сущие, о, сущие не скинувшие плоть!

      Смогу ли я поведать вам о муках,

      За все слова и мысли сказанные мной,

      В напрасных радостях, суете и скуке?

      Язык живых не смог и описать бы,

      А плотский ум создать картину дня,

      В котором, истязуем был я ныне,

      По мере времени иного бытия!(14)

      Изъеден был мой дух, как сито.

      И язва каждая несла отдельный грех;

      Въедалось в образ Божий гнусное чернило,(15)

      Уподобляя меня жителям сих мест.

      Тянули бесы мою душу в мглу пустую,

      Напрасно сказанное было мне судьёй;

      Печален ангел был, но вновь он заступился

      И дал за душу мою им ответ такой:

      ....... . … .. ....... .. .......!

      Мы снова шли и мне хотелось плакать,

      Но дух мой сух и нет в устах словес.(16)

      В свою погибель темнотой души взирая

      Я сознавал тогда, что сам взрастил сей лес.

      О, горе мне! И вот, ползёт ко мне змей лести…

      С ним дети лжи и двойники небес.(17)

      За славу всю на месте, где нет чести,

      В лицо моё вошёл безкликий бес.

      Он душу истязал за ложь и хитрость,

      За клятвы перед Богом и божбу;

      За то, что пред собою был не честен,

      И то, за что хвалу принял в миру!

      От силы в силу шёл я изнывая,

      Но власть взымающим, увы, отдал я сам.

      Духовным оком в полноту страстей взирая,

      Меня страшило Божье Слово – Аз воздам!

      Мы