Создатель Лун с иллюстрациями Сантьяго Карузо. Роберт Чамберс

Некоторые зовут его мертвой головой, но мы в Сен-Жильда называем его Вестником Смерти.

      – А-а, – сказал я, – вы об этом! Но это же обычный бражник, просто крупный. С чего это его прозвали вестником смерти?

      – Именно так его зовут в Сен-Жильда уже не одну сотню лет, – вмешался Макс Фортен. – Об этом упоминает даже Фруассар в комментариях к «Хроникам» Жака Сорга. Книга есть в вашей библиотеке.

      – Сорг? А кто такой этот Жак Сорг? Я его не читал.

      – Жак Сорг был сыном какого-то монаха-расстриги… забыл, как его звали. Это было во времена Крестовых походов.

      – Боже правый! – не выдержал я. – С той самой минуты, как я столкнул этот череп в яму, я только и слышу, что о Крестовых походах, монахах, колдовстве и смертях, и мне, честно сказать, уже надоело. Как будто мы вернулись в Темные века! Известно ли вам, Ле Бьян, какой нынче год от Рождества Господа нашего?

      – Тысяча восемьсот девяносто шестой, – ответил мэр.

      – Вот именно! А вы, точно два деревенских олуха, боитесь какой-то бабочки!

      – Не просто какой-то бабочки, – заметил Фортен. – Это же Вестник Смерти! Если он влетит в окно, жди беды.

      – Одному Богу известно, почему Он пометил одно из Своих созданий желтой мертвой головой на спине, – произнес Ле Бьян, возведя очи горе, – но полагаю, это было предупреждение, и считаю неправильным от него отмахиваться.

      – Послушайте, Ле Бьян, – сказал я, – допустим, если дать волю воображению, то на грудной клетке некоторых крупных бражников можно разглядеть череп. Но и что с того?

      – А то, что его лучше не трогать, – сказал мэр, покачивая головой.

      – Если взять его в руки, он пищит, – добавил Макс Фортен.

      – Некоторые животные все время пищат, – заметил я, пристально глядя на Ле Бьяна. – А кое-кто и визжит.

      – Свиньи, – подхватил мэр.

      – Ага, и ослы, – добавил я. – Послушайте, Ле Бьян, вы хотите сказать, что и правда видели вчера, будто этот череп выкатился наверх из ямы?

      Мэр поджал губы и молча взялся за молоток.

      – Не упрямьтесь, – сказал я, – я задал вам вопрос.

      – А я отказываюсь отвечать, – огрызнулся Ле Бьян. – Фортен видел то же, что и я, пусть он рассказывает.

      Я испытующе посмотрел на маленького химика.

      – Я не стану утверждать, что видел, как он подымается из ямы сам по себе, – сказал Фортен, не скрывая дрожи, – но… но тогда как он оказался снова на краю?

      – Да это вообще был не он! Просто какой-то желтый булыжник, который вы приняли за череп, – ответил я. – У вас сдали нервы, Макс.

      – Очень уж… э-э-э… необычный булыжник, месье Даррел, – сказал Фортен.

      – Я стал жертвой той же галлюцинации, – продолжал я, – и с сожалением должен признать, что дал себе труд столкнуть в яму два безобидных булыжника, каждый раз воображая, будто я сбрасываю череп.

      – Это и был череп, – заметил Ле Бьян, угрюмо пожав плечами.

      – Это говорит лишь о том, – продолжал я, не обращая внимания на мэра, – как легко принять цепочку совпадений за сверхъестественное вмешательство. Вот, например, вчера вечером моей жене