Шуньята под соусом демиглас. Мира Тернёва

разочарование и реже впадать в ярость, следует в любых обстоятельствах помнить, что мы явились в этот мир лишь для того, чтобы сделать друг друга несчастными.

      Если мы хотим реже испытывать разочарование и реже впадать в ярость, следует в любых обстоятельствах помнить, что мы явились в этот мир лишь для того, чтобы сделать друг друга несчастными.

      И так до самого конца, до триста девятнадцатой страницы.

      – Это ещё что, – сказал я, раскрыв свой журнал, – у тебя хоть какая‐то определённость.

      Принцесса склонила голову набок и вгляделась в черноту. В ней, как в затемнённом зеркале, отразилось её лицо – юное, мертвенно-белое, со сведёнными к переносице бровями.

      – Действительно гомеопатия, – вынесла вердикт она. – Одно большое ёбаное ничего.

      Васиштха сказала:

      – Субъект существует потому, что имеется объект, а объект представляет собой отражение субъекта: двойственности не может быть, если нет единого, и разве есть необходимость в понятии единства, когда кроме него ничего нет?

      Я пересказал эти слова Принцессе – ей вроде нравились такие штуки. Она с интересом поглядела на меня и спросила:

      – То есть она имеет в виду, что я пессимистка, а ты необразованная темнота?

      – Глупец непочтительно задаёт не относящиеся к делу вопросы, и ещё больший глупец тот, кто презрительно отвергает мудрость мудрого.

      – Говорит, мы оба дебилы, – перевёл я.

      – Надо узнать у провизорши, – предложила Принцесса, поднявшись. – Может, книги просто бракованные.

      Та выслушала нас без намёка на интерес. Надула очередной розовый пузырь и жестом потребовала журнал. Я обратил внимание на её пальцы – тонкие, длинные, с заострёнными, накрашенными жёлтым лаком ногтями. Она провела ими по непроницаемо чёрным страницам и, приспустив очки на кончик носа, пожала плечами:

      – Да, наверное, ошибка в типографии.

      Тьма вдруг вздрогнула, потревоженная её прикосновениями, пошла рябью и расступилась. Рассеялась, как дымка.

      – Oh, merde, – сказал я. И инстинктивно сделал шаг назад.

      Только сейчас мне стало ясно, почему кассирша носила тёмные очки. Под ними скрывались прозрачные, будто стекло, глаза. Удачненько мы зашли, да? Надо было догадаться раньше, нет же, разинули рты, как два олуха.

      Примечания

      1

      Сукины дети (фр.)

      2

      Чёрт побери! (фр.)

      3

      Как дела, Реми? (фр.)

      4

      Понимаешь,