Ушкуйник. Игорь Гергардович Гардер

буду чертить руны вокруг корабля. Затем убрал весь мусор внутри овала. Затем сходил к сдельщикам и махнул, не глядя, несколько сердец на штык-лопату. Скинув верхнюю одежду и под лунным светом, стал продавать полтора метровую полосу по очерченному контуру.

      Вот никогда не думал, что магия – это, черт побери, тяжкий труд. С трудом выпрямив спину, сел перекурить. Я уже не раз успел пожалеть о своем решении, но продолжал из чистого упрямства. Омоновцы, проходя мимо, лишь бросали на меня взгляд. Лишь девушка остановилась на секунду в сопровождении своей охраны.

      – Держи! – произнес один из омоновцев и аккуратно поставил мешок у моих ног, который начал шевелиться.

      – Что это? – поинтересовался я, втыкая лопату в землю.

      – Можно сказать, наша благодарность! Там белый новорожденный щенок, – ответил он, достав сигарету из портсигара.

      – Благодарствую! – ответил я, наклоняясь к мешку.

      Развязав его, я достал щенка, который уже был размером с крупную дворнягу, но при этом слепо тыкался носом вокруг.

      – Подойдет? – спросил я, уже заинтересованно смотрящую с моего плеча на волчонка фею. Та тут же спикировала и занялась волчьей магией, положив их аккуратно на снятую куртку.

      – Не то что ты явно не посадкой картофеля занимался, если не секрет, что задумал? – спросил он, присев на корточки и наблюдая за преображением феи.

      – Да тут мне подкинули обряд преобразования, вот хочу кораблик преобразовать, – честно ответил я.

      – Правильно, что мелочиться. Преобразовывать, так корабль, любить, так королеву! – усмехнулся рядом стоящий мужик, опершись на копье.

      – Лишь те совершают великие дела, кто замахивается на великое и не удовлетворяется малым, – нравоучительно произнес он, осуждающе глянув на своего напарника.

      – Твое первое преобразование? – спросил он, задумчиво смотря на кораблик.

      – Да, – ответил я, не понимая, к чему он клонит.

      – Пентаграммы у тебя рабочие получаются? – продолжал допытываться он, задумчиво водя прутиком по вскопанной земле.

      – Вроде работают, – так и не поняв, к чему он клонит.

      – Так работают или нет? – спросил он, посмотрев прямо в глаза.

      – Вчера был начертил пентаграмму для преобразования внутренних органов в целительную мазь, – не стал уточнять, что так и не понял, заработала пентаграмма или нет.

      – Так лопаты бросай, займись чертовщиной, а копать и мы без тебя найдем кому. Парни, не в службу, а в дружбу, нужна помощь, – крикнул он бойцам, что курили в сторонке.

      – Пап, ты чего? – спросила недоумевающая девушка.

      – Между прочим, на вот этом кораблике я встретил впервые твою мать, и не раз на нем ездили на природу. После одной такой поездки, спустя девять месяцев, ты родилась. Так что грех не попытаться его на ноги поставить. Кристаллов не дам, а вот чисто физически помочь поможем, а вдруг оживет кораблик, – произнес он, вставая