Фабрика романов в Париже. Дирк Хуземан

стране. Месье Дюма – один из самых успешных и излюбленных писателей. Обвинения…

      – Его любят, потому что он оглупляет читателей и привлекает дешевыми уловками. Он. он. – слово никак не давалось Анне, – гипнотизер. Он превращает людей в послушных марионеток. Он опасен!

      Тут полицейские переглянулись. Один махнул рукой, будто обжегшись.

      – Я требую, чтобы полиция приняла против него меры.

      – Мы не можем посадить человека в тюрьму лишь за то, что он пишет романы, – сказал служащий у входа.

      – Разве я говорила про тюрьму? – Анна ударила по столу рукой в перчатке. – Прикажите оборвать объявления, восхваляющие его грязь. Запретите его газету. И проследите за тем, чтобы ваши соотечественники читали хорошие книги. Откройте публичные библиотеки и школы.

      – Адрес? – спросил жандарм.

      – Я не знаю, где этот писака устроил логово, – сказала Анна.

      – Мадам, я имею в виду ваш адрес. Вы проживаете в Париже?

      Анна замешкалась. Быть может, в этот самый миг разгневанная мадам Шмалёр приказывала слугам вынести сумки из комнаты Анны и снять ее постельное белье. Но пока Анна не знала этого наверняка, она все еще жила в том доме. Анна назвала адрес: улица Реамюр, 38.

      Наскоро заполнив документ, жандарм отдал его Анне на подпись. Затем он положил лист на стопку, сцепил руки в замок и сказал:

      – Доброго вечера, мадам.

      У него на лице застыла маска напускного добродушия.

      Анна наклонилась над столом и протянула руку за документом. Она поднесла его поближе к очкам.

      – Где обозначены меры, которые будут приняты полицией?

      Вздохнув, жандарм попытался забрать документ у Анны.

      – Они нигде не обозначены. Это остается на усмотрение нашей жандармерии.

      – И что же жандармы могут усмотреть? – возмутилась Анна.

      Ей стало душно. Эти люди не воспринимали ее всерьез. А все потому, что она была женщиной и сидела в инвалидном кресле! Ее охватил горячий стыд.

      – Это касается только нашей канцелярии.

      Ловким движением жандарму удалось выхватить документ, однако лист разорвался пополам.

      Анна бросила клочок бумаги в человека в форме. Тот попал ему в грудь и бесшумно спланировал на пол.

      – Вы всего лишь прислужник, – набросилась на него Анна. – Предоставьте мне начальника полиции.

      – Не хотели бы вы в таком случае обратиться к президенту республики?

      Анна хотела было попросить Иммануэля научить нахального француза хорошим манерам, но в этот миг вмешался другой полицейский. Обогнув стол сослуживца, мужчина вырос перед инвалидным креслом Анны. «Если он сейчас вальяжно присядет рядом со мной на корточки, я закричу», – пообещала она себе. Однако жандарм стоял, глядя на нее сверху вниз. На нем была та же синяя форма, что и у его сослуживцев, но на плечах красовалось больше значков.

      – Позвольте мне сделать небольшое замечание, мадам. Похоже, вы не француженка, – сказал он низким голосом.

      – Я из Великого герцогства Баден. Какое отношение это имеет к моему обращению? –