Выдумщик. Валерий Попов

могут вломить – спиной чувствовал. Напряженно здесь. Шли наискось через пустырь. Последнее тепло выдувало ветром. Всякое желание – тоже. Да, затяжные тут «любовные игры».

      – Я понимаю, что я по деньгам тебе задолжал.

      – Возьму натурой.

      – А! – вспомнил он с неохотой. – Тогда тебе сюда! – пренебрежительный жест в сторону общежитий, выстроившихся в ряд.

      Бульвар наслаждений!

      – Разберешься?

      – А есть что-нибудь экзотическое? – я стал фасонить.

      – С прядильно-ниточного комбината – устроит тебя?

      – Безоговорочно!

      Мы вошли в предбанник общаги.

      – Лучшие, конечно, намотчицы! – уверенно Фека излагал. – Шпульщицы… нормальные. Сновальщицы… Ничего. Ну, тазохолстовщицу учить надо от а до я! Тебе, я думаю, надо лет под шестьдесят, с опытом! – духарился он. – Ну как, баб Нюр, – обратился к вахтерше в ватнике, – нравимся мы тебе?

      – О! Нафраерился! С чего это?

      – Бросил пить и приоделся! – произнес Фека лихую присказку, с которой прошел потом всю жизнь. – Ну что, баб Нюр, пропустим ученика? – кивнул на меня.

      – Я и тебя-то не пропущу! – свирепо проговорила она. – На танцы в школу иди!

      Я почувствовал вдруг огромное облегчение… Откладывается!

      – Пойдем. Тут, видимо, по талонам! – сказал я.

      – Ладно! – Фека дернул меня за рукав. – Финт!

      Мы вышли на крыльцо, и тут же он вернулся назад.

      – Баб Нюр! – закричал он. – Там эта ваша… валяется!

      – Так кто ж это такая-то?! – она выскочила.

      И мы прошли.

      – Финт ушами! – прокомментировал Фека, подмигнув.

      Кто не знает: финт – это обманное движение в спорте. Однако никого, кроме бабы Нюры, в этот вечер нам обмануть не удалось. На третьем этаже в красном уголке, где проходили предварительные знакомства, вместо желанных гурий нас встретили курсанты морского училища. «Как прошли бабу Нюру?» – задал я наивный вопрос. «А кто это?» – был ответ. Для них после практики на парусных судах не было проблемой попасть на третий этаж через фасад. Наш «финт ушами» лучше было даже не обнародовать. «Не любите, девки, море, а любите моряков, моряки дерутся стоя, у скалистых берегов!» – вот что пришлось нам узнать. После короткой «тёрки» мы были выброшены – к счастью, не через окна, в которые проникли они, а сухопутным путем, по ступенькам. Слегка приведя себя в порядок, мы вышли.

      – Спасибо, баба Нюра! – небрежно бросил Фека, выходя.

      – Не за что! – насмешливо проговорила она.

      Мне показалось это обидным. И Феке, видимо, тоже.

      – Ничего! – зловеще произнес он. – Ты у меня чпокнешься как миленький! Пиши адрес!

      И он, подчеркивая свое всемогущество, сплюнул.

      Путешествие поначалу казалось не очень удачным, но оказалось – кровавым. Закончились улицы, а трамвай все шел. «Ни одного встречного трамвая! Путь в один конец?» Но уныние – это еще цветочки. Есть страдания посильней. Дом Нельки, деревянный барак, был на виду. Еще говорят – «на юру». Цепляешься за слова? Не помогут! Коридорная система. Первая