Занозы. СОНИЧ МАТИК

тебя трое детей. Проси. Они тебе должны…».

      Будто мне заняться больше нечем!

      Я вон не знаю, где мне время найти на новый роман, а она хочет, чтобы я бессмысленную переписку вел.

      Ирка, это уже ты виноватая! Еще первую книгу не отредачил, а тут идея накрыла!

      «Запиши, идею да запиши».

      А мне теперь не остановиться.

      Дроздова-то чего-то на письма не отвечает…

      Поскорее бы первое сентября…».

      Вот оно как! Значит теперь дневник имени меня?

      Я закрыла и снова открыла тетрадь, будто первый раз ее вижу. На обложке венецианские гондолы ― ничего особенного. Но приятно, будто держу книгу со своим именем на корешке. Нет, я не чувствовала себя виноватой. Я гордилась ― быть виновницей! Это я подтолкнула его ко второму роману! Я виноватая! Я!

      29 августа

      «У меня опять много начатого, слишком много.

      Но творчество ― это вычитание и надо что-то «hang on» ― что-то подвесить.

      Я ассоциировал себя с детской литературой, но всегда сбивался на тексты для мамочек.

      Так, как делают асы современной детской книжки, я не смогу. Много картинок, мало текста, простенькие квесты ― Журнал «Мурзилка». Они все выросли на нём.

      Да, маленькие объемы, клепать можно быстро: много интерактива и цветовые пятна. Видел я, как дети реагируют на эти эпилептические истории.

      Не хочу так даже пробовать.

      Детские книги – это серьезно. Это серьезнее, чем взрослая литература. А сейчас даже Алису Кэрролла умудрились сократить и опошлить перекошенными иллюстрациями.

      У меня есть чудесные идеи, уже начатые и почти законченные есть, но hang on!

      А вообще мне ближе что-то поржать.

      «Гнутые острые гвозди юмора»

      Просто: «гнутые гвозди», а?

      Как вся моя жизнь. Может, немного детектив, немного лавстори.

      А еще, хорошо бы писать учебники.

      Наверное, даже прибыльно».

      Дальше читать было невозможно. Какие-то дурацкие расчеты, обрывки мыслей крупными кривыми буквами, цифры, не связанные между собой, перечисление тем, как я поняла через слово. И все это на пять перечеркнутых страниц с кратким пояснением в конце:

      «Болел.

      Потом пил.

      Потом снова болел.

      Наверное, не судьба мне учебники писать».

      3 сентября

      «Я календарь переверну…» ― естественно! Вся лента горит рябинами и календариками. Как же мы все банальны, творцы, ёпрст!

      Даже трех дней не удержался в режиме.

      Голова не отключилась вовремя. С бодунища это сделать особенно тяжко. Испортил свидание ― это, во-первых.

      А, во-вторых, сегодня с дурным настроением встал, с тяжелым таким, недоспатым.

      Со сна, как с говна, говорят ― вот! Оно!

      Обычно в такие дни я долго туплю, а потом еще заваливаюсь досыпать. И опять себя ненавижу.

      Хочется пива. Но Настене обещал, что не буду.

      Честно, Дочь! Не буду!».

      5 сентября

      «Я конечно жуткий тормоз! У меня все условия