Фауст. Иоганн Вольфганг Гёте

вот возмездие за дерзкие стремленья:

      Я словом громовым повержен был во прах!

      О нет, не равен я с тобою,

      Тебя я вызвать мог тоскующей душою,

      Но удержать тебя я силы не имел:

      Так мал я, так велик казался, – но жестоко

      Ты оттолкнул меня; одно мгновенье ока —

      И вновь я человек, – безвестен мой у дел!

      Кто ж скажет мне, расстаться ли с мечтами?

      Научит кто? Куда идти?

      Увы, себе своими же делами

      Преграды ставим на пути!

      К высокому, прекрасному стремиться

      Житейские дела мешают нам,

      И если благ земных нам удалось добиться,

      То блага высшие относим мы к мечтам.

      Увы, теряем мы средь жизненных волнений

      И чувства лучшие и цвет своих стремлений.

      Едва фантазия отважно свой полет

      К высокому и вечному направит, —

      Она себе простора не найдет:

      Ее умолкнуть суета заставит.

      Забота тайная тяжелою тоской

      Нам сердце тяготит, и мучит нас кручиной,

      И сокрушает нам и счастье и покой,

      Являясь каждый день под новою личиной.

      Нам страшно за семью, нам жаль детей, жены;

      Пожара, яда мы страшимся в высшей мере;

      Пред тем, что не грозит, дрожать обречены;

      Еще не потеряв, мы плачем о потере.

      Да, отрезвился я – не равен я богам!

      Пора сказать «прости» безумным тем мечтам!

      Во прахе я лежу, как жалкий червь, убитый

      Пятою путника, и смятый и зарытый.

      Да, я во прахе! Полки по стенам

      Меня мучительно стесняют:

      Дрянная ветошь, полусгнивший хлам

      На них лежат и душу мне терзают.

      Все пыльный сор да книги! Что мне в них?

      И должен ли прочесть я эти сотни книг,

      Чтоб убедиться в том, что в мире все страдало

      Всегда, как и теперь, и что счастливых мало?

      Ты, череп, что в углу смеешься надо мной,

      Зубами белыми сверкая?

      Когда-то, может быть, как я, владелец твой

      Блуждал во тьме, рассвета ожидая!

      Насмешливо глядит приборов целый строй,

      Винты и рычаги, машины и колеса.

      Пред дверью я стоял, за ключ надежный свой

      Считал вас… Ключ хитер, но все же двери той

      Не отопрет замка, не разрешит вопроса!

      При свете дня покрыта тайна мглой,

      Природа свои покров не снимет перед нами,

      Увы, чего не мог постигнуть ты душой

      Не объяснить тебе винтом и рычагами!

      Вот старый инструмент, не нужный мне торчит!

      Когда-то с ним отец мой много повозился;

      Вот этот сверток здесь давным-давно лежит

      И весь от лампы копотью покрылся.

      Ах, лучше бы весь скарб я промотал скорей,

      Чем вечно здесь потеть под гнетом мелочей!

      Что дал тебе отец в наследное владенье,

      Приобрети, чтоб им владеть вполне;

      В чем пользы нет, то тягостно вдвойне,

      А польза только в том, что даст тебе мгновенье.

      Но что там за сосуд? Он мощно, как магнит,

      Влечет меня к себе, блестящий,