Севастополист. Георгий Панкратов

Нам нужно увидеть связь – мне и тебе. Эта Башня дает нам такой шанс, посмотри, как здесь…

      – Ребят, – прервала нас хмурая Керчь. – Мне кажется, я нашла связь.

      – Ты что, нас подслушиваешь? – возмутилась Евпатория.

      – И рада бы не делать этого, да негде спрятаться.

      Я обернулся – Инкерман и Фе шли сзади нас, слегка отстав, – и облегченно вздохнул: хоть кто-то не слышал всех этих глупостей. Евпатория нетерпеливо дернула меня за руку и указала куда-то наверх. Я поднял голову и увидел под самым потолком табличку, похожую на городской дорожный указатель. А присмотревшись, нервно рассмеялся.

      – Ну что, – укоряюще спросила Евпатория, – ты и теперь будешь утверждать, что нет связи?

      Керчь наблюдала за нами, слегка улыбаясь. Конечно, теперь я не мог утверждать, что связи не было: на указателе, рядом с аскетичной черной стрелкой, устремленной вверх, красовалось слово:

      СВЯЗЬ.

      Правда, там были еще три буквы – чуть крупнее «Связи» – фиолетовых, как лампа Керчи:

      WTF.

      Но что они означали, я – как и никто из нас – не знал.

      – Что это, если не знак? – продолжала Тори, и я не понимал, то ли она всерьез ко мне клеится, то ли просто изощренно издевается. Но я знал Евпаторию: нет, изощренно – это не про нее.

      – Вот вам и второй этаж. – Я услышал голос подошедшего Инкермана и только тогда сообразил: перед нами широченная движущаяся лестница, и она ведет наверх, на второй этаж уровня! Ох уж эта Тори, совсем заморочила голову своей «Связью».

      – Ребят, мы просто обязаны отправиться туда, – призывала всех Евпатория.

      – Еще бы! – воскликнул Инкерман. – Я никогда не видел движущейся лестницы.

      – А что за связь? – спросила Фе, бросив недовольный взгляд на Евпаторию.

      – Вообще-то, нас отправляли в сопутку, – вставил я.

      – Мы все уже взрослые люди, чтобы нас куда-то отправлять, – фыркнула Тори. – Я отправляюсь куда хочу.

      Не замечая нашего разговора, Инкерман чуть ли не приплясывал от радости:

      – Смотрите, ступеньки складываются и раскладываются. Они вылезают как будто из земли. Как это сделано?

      Я понимал причину его удивления: в нашем городе была всего одна лестница, ведущая к Точке сборки. Это неожиданное воспоминание натолкнуло меня на другую мысль: может быть, сам наш город точно так же «разбирается» на дальней линии возврата, возле Башни, чтобы вновь восстановиться возле маяка? И, невидимый, проплывает под нашим Севастополем, точно такой же, только подземный и пустой? Я не мог сформулировать свою догадку, лишь интуитивно понимал, что здесь могла быть какая-то связь… Связь, опять эта связь!

      – Сопутка связана с лампами, – сказала Феодосия. – Не зря этот усатый-полосатый говорил, что их нужно беречь. Так что мы идем в сопутку. Или кто-то станет утверждать, что у нас здесь в Башне есть что-то важнее ламп? – Она снова недовольно посмотрела на Евпаторию.

      – Проблема в том, что мы не знаем, где сопутка, – нетерпеливо сказал Инкерман. – А лестница – вот она!

      Я снова улыбнулся,