Балтиец. ШаМаШ БраМиН

Шура, узнав раскосое лицо. – Только подумаешь о …, а ты уже тут как тут. Почему пост оставил?

      – Пост оставил, ключ не оставил, – бурят деловито предъявил ключ от сейфа. – Сама не убежит.

      Судовой комитет давно призывал к восстанию. Два месяца назад матросы «Рынды», наконец, забунтовали. Сошли на берег и перебрались из Кронштадта в столицу. Часть, после недельного запоя, разъехались по домам. Несколько ветеранов, коих на учебных кораблях много, вернулись на службу. А оставшиеся подались в революционеры. В какие именно еще не решили. А когда выяснилось, что до всемирного счастья далеко, а кушать, и желательно лучше чем на корабельном камбузе, надобно каждый день, братва сообразила.

      – Они такие же как и мы, – объяснял Ваня трехпалый, вернувшись с митинга большевиков. – Говорят, будто бы никто не знает как построить всенародное счастье. Нету, как бы, карты. А у них, у большевиков, вроде как, такая карта имеется.

      – Да шут с ней с картой, – торопил его Панкрат, тоже побывавший у большевиков. – Ты, Ваня, про эксы говори.

      – Ну да. Товарищи, пока мы на кораблях вахтили, буржуев щипали. И не как бакланы баржевые, а по-крупному. Залетают человек пять в банк, палят налево направо и забирают все что в том банке имеется.

      – Разбойствовать что ли? – с укоризной спросил Лёха, помощник механика, молодой матрос первогодка.

      – Разбойствовать это если для себя, – объяснил Панкрат. – А мы для революции. За идею.

      – Не, не, Панкрат, погодь, – перебил его Ваня. – Что тот жидок в кожанке балалайкал? Дисциплина, дескать у них, партийная. Мол, все, баста. Мол, они не эти … как их?

      – Анархисты, – подсказал Панкрат.

      – А это что значит? – продолжил Ваня загадочно. – А?

      – Да давай уже, не тяни кота за тельняшку! Говори! – выразил всеобщее нетерпение Миха.

      – А значит, анархистам можно!

      – Что можно?

      – Эксы! Чугунная твоя болванка! – Ваня самодовольно сложил руки на груди.

      С минуту братва обдумывала услышанное. Решение за всех принял Миха:

      – Ну тады айда к этим … к анархистам.

      Так матросы «Рынды» оказались на Полюстровской набережной, на бывшей дачи Дурново. И ни разу об этом не пожалели. Речи анархистов, а главное их порядки, морякам пришлись по душе. И анархистам понравилась разбитная и не жадная братва.

      На следующее утро, после вольной попойки, прикидывали детали экса.

      – Так у нас тоже наганы имеются, – говорил Коля, матрос-кочегар. – А у Шурки вон, даже маузер.

      – Ха, наганы, маузер. Пулемет есть. Забыли?

      – Так он же не наш. Он при штабе …

      – А что товарищ Блейхман говорит? Собственность достояния общества. Значит и пулемет наш.

      – Кто тебе его даст, дура?!

      – Кончай рамс, братва! – гаркнул Миха. Угрюмый, здоровый и злой. Никто с ним не спорил. Во всяком случае без ущерба для себя. – Чё предлагаете?

      – Пулемет нам без надобности, – продолжил Ваня. – Да и в банки мы не сунемся, там нынче своих