Кабинет доктора Ленга. Линкольн Чайлд

и уселась за письменный стол. На нем лежали свежая газета, карта Нью-Йорка, стилет, сумочка с драгоценностями и два свернутых листа пергамента, с которыми она не расставалась в последние годы.

      Пятая авеню могла бы стать на ближайшую неделю подходящим местом как для нее самой, так и для двух несуществующих служанок. Но задуманное ею требовало надежной базы, убежища, где она и все остальные будут в безопасности. Кроме того, ей была нужна новая личина и другая выдуманная история, которая объяснила бы ее появление и позволила освоиться в нью-йоркском обществе, не вызывая нежелательных слухов. А еще помощники, которым можно доверять. Мёрфи – это хорошее начало. Но необходимы и другие, способные выполнять разные задания и помочь не потеряться в этом странном, почти забытом времени.

      С деньгами такое вполне возможно. Богатая и красивая молодая женщина с таинственным прошлым без труда войдет в здешнее общество, если будет действовать разумно и осторожно.

      «С таинственным прошлым». Она открыла газету и нашла статью о трагическом кораблекрушении, которую заприметила раньше. Окунула перо в чернильницу и обвела ее. Потом отложила перо и пододвинула ближе сумочку и листы пергамента.

      Мэри пока в безопасности. Найти свое второе воплощение, маленькую Констанс, будет нетрудно. Девочке тоже ничего не угрожает прямо сейчас. Главная задача – спасти Джо, чьи страдания в тюрьме на острове Блэквелла трудно даже представить.

      Но перед этим нужно заняться собственным перерождением. Она должна, подобно фениксу, воскреснуть из пепла своего будущего. Для такой причудливой трансформации необходим тонкий, искусный план… И этот план уже угадывался.

      5

      29 ноября 1880 года, четверг

      Джордж Фредерик Кунц сидел в личном кабинете на втором этаже фирмы «Тиффани и компания». Толстые стены приглушали шум и суету Юнион-сквер, а высокие узкие окна, разумеется обращенные на север, бросали рассеянный свет на стекла витринных шкафов. Эти шкафы были наполнены не алмазами, изумрудами и сапфирами, как внизу, в пышной экспозиции выставочного зала, а тусклыми, неприметными минералами. Ни единого проблеска не мелькало на серых, бурых и бежевых каменных осколках за стеклом. Сияние драгоценных камней каждый день сочилось, словно вода, сквозь пальцы Кунца, но трофеи из этого шкафа принадлежали ему, и только ему. Никто, кроме самого Чарльза Льюиса Тиффани, даже не спрашивал о них, а приходившие в кабинет клиенты были слишком заняты собственными делами и не обращали внимания на то, что их окружало. Только Кунц знал истинную ценность этих минералов, потому что сам отыскал их, извлек из гнейсовых гор Нью-Гемпшира или магматического батолита Северной Дакоты. Каждый образец сыграл свою роль, когда он самостоятельно изучал минералогию, а проведенных при этом полевых исследований оказалось достаточно для того, чтобы в двадцать три года он стал вице-президентом «Тиффани» и ее главным специалистом по драгоценным камням.

      Кунц снял нарукавники