Столкновение. Глеб Ковзик

так как письмо застряло между Альфа Центавра и Большим Псом: кто-то из бездарных мелких чиновников, у которых, как известно, амбиций больше, чем вся галактика, посчитал донесение наглой дезинформацией или «идиотской шуткой, вредящей геополитическим интересам Терра-Империум»: утверждается, что проблема с психо-бунтом решена давно, поставлена жирная точка. На второй странице, в одной строчке и тоном мямлящего и бесстрастного человека, значилось сожаление из-за гибели людей в катастрофе звездолета. Также сообщалось, что геополитические интересы Главного круга в отношении Катанги изменились, никакой гражданской администрации на планете не предвидится и Надзирателю отныне велено «соблюдать основное право в тех объемах, в каких это реалистично без угрозы волнений и саботажа на производстве». В конце сказано, что ждать новых колонисток не следует, но добыча остро востребованных материалов должно продолжаться в прежнем темпе.

      – Что бы это могло значить? – спросил Гаррисон.

      Надзиратель, пивший бренди, тихо присвоенный из первоначальных запасов, возбужденно заговорил.

      – Получается, мне вдуплили всю власть без каких-либо средств реализации. Ты охранные боты видел? – он указал граненным стаканом в сторону закрытых дверей.

      – Видел.

      – Я провел, ик, инвентаризацию. У них нет патронов, запчастей и чертежей для воспроизводства.

      – Как так? – Гаррисон ужаснулся от мысли, что их защищают летающие болванки.

      – Ой, да что ты хочешь? Меня записали в штат колонии за день до отправки, нарисовали на погонах звезду полковника, ик, и пожелали удачно дрючиться на каторге. Когда я должен заниматься всем сразу? Ты, брат, и то лучше знаком с нашим положением. До сих пор всё держится на угрозах и обещаниях. Ты знаешь, что будет, если они узнают правду.

      – А что же с требованием колонистов? – спросил Гаррисон.

      – Ты про баб?

      – Про женщин, – мягко поправил Гаррисон. – Отец не справляется с… садистскими наклонностями некоторых личностей. Психо-бунт, о котором предупреждали в предполетном инструктаже, видимо, несколько более реалистичный сценарий, чем предполагалось. Я просмотрел данные последних медосмотров. Характеристики психического состояния колонистов выглядят грустно. А прошло всего-то три года! Похоже, деформация от рассечения дает о себе знать.

      – Как-то доводилось служить в Дальнем Круге, пятый инженерный полк, может, слышал про нас. Вроде сослуживцы были закоренелыми вояками, а вели себя, как наши изгнанные. Если не дать надежду этим дятлам, то вскоре зверье примется рвать глотки. В списках только двое с красивой биографией, остальные беспредельщики, убийцы, ренегаты, воришки, насильники, сомнительные дельцы и спекулянтики. Сдается мне, что случайности в этой лотерее неслучайны.

      Гаррисон задумался, насколько всё-таки справедлив День преображения в Терра-Империум.

      – Мне не нужен психо-бунт, – сказал Надзиратель. – Тебе, кстати, тоже. Вижу, метишь в генералы, выслуживаешься… Да не бузи, не обижайся! Психо-бунт станет черной