Сверхпустота. Виктор Доминик Венцель

светом. Потом случилась Первая Авария, корабль тряхнуло, едва не развалив на куски, и панели отскочили, полетели из пазов прямо вниз. Их собрали и поставили у стены – если приглядеться, можно рассмотреть ребристые металлические пластины. Теперь вместо них, прямо по потолку, тянется вязь проводов и мешанина из блеклого железа и резиновых патрубков.

      Небольшое свободное от хлама пространство огорожено рухнувшими шкафами и полками. Добраться в дальнюю часть архива, не сломав ногу, или не опрокинув полки на себя – невозможно.

      – Там, под грудами мусора, до сих пор лежат целые собрания сочинений великих писателей Земли, – говорил ему Герман как-то, – Вальтер Скотт, Уильям Шекспир, Шарль Бодлер, Говард Лавкрафт, Михаил Лермонтов – да всех не перечислить. Это наше наследие. Когда человек отказывается от литературы, он теряет целые миры, которые скрыты за обложкой. Конечно, книги пострадали. Смялись, порвались, лишились обложек и страниц, но, к сожалению, до них не добраться. Поэтому читай то, что есть поблизости. Когда-нибудь, мы обязательно наведем здесь порядок.

      Обещанное «когда-нибудь» все не наступало, а запас доступных книг таял. Для Макса всегда оставалось загадкой, почему взрослые просто не разберут эти завалы, которые повсюду на «Легате» – и в архиве, и в служебных тоннелях, и на кухне, но эту темы предпочитали не поднимать, делая вид, что ничего не происходит.

      – Раньше здесь жутко воняло, – доверительно говорил ему Феликс, – Как будто крыса сдохла. Но постепенно стало лучше. Видимо, выветрилось. Или мы просто привыкли и перестали замечать. Помнишь, кто такие крысы, дружок?

      Макс протяжно зевнул, отвлекся от воспоминаний. Твердый деревянный стол с открытой книгой, хоть и толстой, не самая удобная кровать.

      – Ты плохо спал ночью, Макс?

      И чего каждый день начинается с одинаковых вопросов? Вчера об этом спрашивала Лаура, позавчера Герман, а три дня назад Феликс. Кажется, единственным, кто промолчал, был отец. Но здесь все просто: скорее всего, Макса он просто не заметил, пока, пошатываясь, брел к холодильнику.

      Дэвид выжидающе смотрел на Макса. Конечно, можно поговорить с ним о том, что происходит, но только зачем. Дэвид – очень хороший, но едва ли он может помочь. Гораздо проще сделать вид, что все в порядке, чтобы не создавать лишних проблем ни себе, ни ему. Можно сказать правду, и при этом не открывать всех карт.

      – Да, не выспался, – честно признался Макс, потянувшись к Космическому Защитнику на соседнем стуле, – Уснул поздно. Много думал перед сном.

      – И о чем ты там думал?

      – О земле, – отозвался Макс, – Ничего важного.

      – Все мы иногда думаем о Земле, – вздохнул Дэвид, выпуская облачко дыма, – В этом нет ничего постыдного. Особенно, когда тебя окружает это.

      Он ткнул пальцем в круглое окно иллюминатора, за которым плескались мягкая пульсирующая темнота. Три светящиеся точки далеких звезд проплывали в бесконечной дали, напоминая крохотные кристаллики льда, вплавленные в черный