Пара интересных: пёс и кот. Эка Парф

сама она уходит к Челлингтонам. На Маунт-стрит все друг друга знали, хоть не факт, что любили. Соседская недоброжелательность не выходила за пределы роспуска сплетен и оценивающих взглядов на выращенные клубни цветов.

      – Привет, жестокий мир, – c вызовом подытожил Гузи.

      Сегодняшний день не предвещал для кота ничего интересного. В общей для всех жителей Маунт-стрит действительности царствовал безрадостный английский полдень. Единственное, что сглаживало всю эту серость и неприглядность – свежая порция писем. Ее должны были доставить с минуты на минуту. Почтальон по имени Сэнди если и не стал котику другом… но видеть его ему хотя бы хотелось, чего наш кот не ощущал к той же Джуди, надоевшей постоянным нытьем еще до своей беременности. И всевозможными «поводами» для нового монолога о том, «что её не устраивает сегодня».

      Потянувшись, кот направился к почтовому ящику своей семьи. Однако он быстро передумал, вспомнив: ничего, кроме рецептов от прабабки миссис Уиллс, он из ящика не узнает. Замявшись, он начал выбирать между почтой Паркера и Челлингтонов. Смяукнув2, что Паркер – это недавно переехавший в Линкольн человек из Лондона, кот впал в ступор.

      – И это все, что я о нем знаю? – сам себе удивился кот, – необходимо это исправить! – он тихо и одновременно резко, подобно тигру на охоте, прошмыгнул к почтовому ящику около дома №17.

      Никто ранее не производил на Гризаиля столь внезапного, но лаконичного впечатления, как это сделал Гузи. Тот занял место на почтовом ящике Паркеров. Спрятав под себя передние лапки, он посмотрел на дорогу. Маршрут почтальона Сэнди, пожилого мужчины, разносившего прессу и письма по Маунт-стрит в течение последних двух лет.

      Сиамское величество пребывало в полном спокойствии, несмотря на то, что его смертная плоть находилась, считай, на территории Гризаиля, который только что выбежал из дома во имя спасения шкуры своего хозяина. Примерный питомец последовал бы и дальше, на Бартон-роуд, но, увы, Вселенная, имела свои планы. Гризаилю пришлось остановиться. На их новом почтовом ящике лежал и царствовал чужой кот. Разумеется, на Гризаиля такая картина произвела безоговорочно негативное впечатление. В тот момент, когда взгляды и величие двух родственников Царя Зверей «столкнулись», меж котами пробежала искра вопиющего непонимания.

      Гризайлю редко приходилось делить свои владения с кем-то еще. Даже Юпи не позволял себе пройти в дверной проем первым или не согласовать с Гризаилем расписание регулярных набегов на остатки ужина в холодильнике. Только что вышедший из дома котик понял: к действительности Маунт-стрит он имеет гораздо больше вопросов, чем прежде. И ответ хотя бы на один из них он планировал получить прямо сейчас. Исходя из своего высокого самомнения, он рассчитывал и вовсе не задавать вопрос, полагая, что «тут и так все понятно».

      Что-то его, храброго и пушистого, притормозило. Никто не должен был

2

смекнуть, кошач