Междумирие. Тайна о тринадцатой. Тания Ши

и резко крутанул руль влево.

      – Игорь… – крикнула женщина.

      Приближающаяся фура.

      Оглушительный гудок.

      Нашу машину сминает, как лист бумаги…

      Больно.

      Мне очень больно.

      Не могу пошевелиться…

      Я стою возле покорёженной машины.

      Папа, мама…

      Почему столько крови?

      Люди на трассе останавливаются и бегут в мою сторону. Водитель фуры сидит на обочине, запрокинув голову, пытаясь остановить кровотечение из носа. Двое пытаются взломать капот, чтобы заглушить двигатель нашей машины. Ещё двое выбивают остатки стекла и вскрывают двери.

      Я наблюдаю, как они вытаскивают маму. Она похожа на стекающее с рук тесто. И вся в крови.

      Мужчина извлекает из покорёженного салона тело сестренки, решив поначалу, что это игрушка. Когда понимает, что это ребёнок, матерится от испуга и пытается нащупать пульс.

      Тщетно.

      Маленькая кукла безжизненно висит у него на руках.

      Чувства нереальности переполняют атмосферу.

      Почему никто не видит, что я здесь стою?!

      Подъехала полиция.

      Полицейские без толку слоняются, пытаясь что-нибудь выяснить у столпившихся людей.

      Наконец, удалось вскрыть водительскую дверь.

      Теперь отец, мать и тело сестренки лежат на обочине.

      Да почему меня никто не видит?!

      Тут я обернулся и обнаружил, как моё собственное тело извлекают из груды металлолома.

      – Мальчишка ещё жив, – крикнул мужчина.

      – Мальчик жив.

      – Жив…

      – Живой… – понеслось по «сарафанному радио».

      – Ему нужно сделать искусственное дыхание.

      – Его нужно привести в сознание.

      – Его нельзя трогать! У него может быть внутреннее кровотечение! – понеслись советы из толпы.

      Двое полицейских бегали туда-сюда, стараясь усмирить граждан.

      Подъехала скорая.

      На моих родителей они даже не взглянули.

      – Владик, – слышу я мамин голос и оборачиваюсь.

      Мать держит на руках здоровую сестрёнку. Рядом с ними улыбающийся отец.

      – Пойдём!

      Куда это?!

      Мне сказали, что я жив!

      Я не могу!

      В конце концов, как же…

      – Владик… быстрее… – торопит отец.

      Я смотрю на них, на своё тело, которое заталкивают в машину скорой. Снова на них…

      Они исчезают прямо в воздухе.

      Что за ерунда?!

      Вон же они лежат, закрытые чёрной клеёнкой.

      Как они могут раствориться в воздухе?!

      – Быстрее, быстрее, – торопит фельдшера мужик, который нёс меня на руках.

      – Заткнитесь, пожалуйста, и не мешайте! – настойчиво огрызается фельдшер, приоткрывая моё веко и кричит медсестре:

      – Лариса! Едем.

      В машину запрыгивает женщина лет тридцати пяти и захлопывает дверь. К моему телу подключают пикающие аппараты.

      – Пульс очень слабый, – хмуро сообщает фельдшер.

      – Что