Я поймаю тебя, Лисица!. Анастасия Маркова

женщина пересекла деревянный мостик и нет, чтобы свернуть направо, к фонтану желаний, как делала основная часть горожан, она продолжила двигаться нам навстречу прогулочным шагом.

      Вопреки этикету, я не сводила с незнакомки глаз. У меня не было причин следить за ней, как и объяснений касательно повышенного внимания. Однако аристократка загадочным образом приковала к себе мой взгляд. Только поэтому я заметила, как из-за раскидистого дуба выскочил оборванец тринадцати-четырнадцати лет и ураганом рванул вслед за женщиной.

      Я осознала, что он собирается предпринять, лишь когда пальцы его левой руки сомкнулись на ремешке элегантной сумочки. Ловко перерезав крученые нити заточенной монетой, воришка ломанулся со всех ног с добычей к широкоствольному дереву, где его дожидались другие беспризорники.

      – Помогите! На помощь! – закричала жертва грабежа, выставив вперед холеную кисть, словно та могла удлиниться и добраться до обидчика.

      Интуиция подсказывала, что стоит пройти мимо либо подбежать к незнакомке, выразить сочувствие, потянуть время, позволяя мальчишке исчезнуть из виду и закатить вечером пир. Женщина была богатой. От десяти-пятнадцати серебряников не обеднеет. Но в ее голосе слышалось столько горя и отчаяния, что мне стало жаль аристократку. Вдруг в ридикюле, помимо кошеля, лежало нечто жизненно важное?

      – Сибилла, – раздался предостерегающий голос Пирса.

      Я сделала вид, что не услышала его, поскольку все для себя решила. На осуществление задумки имелось не более двух-трех секунд, ведь стоило мальчишке добраться до дуба – сумочку уже не найти. Поэтому без промедления призвала магию, создала воздушное лассо, покрутила пару раз над головой и резким движением послала вдогонку удаляющемуся вору.

      Годы практики уберегли от промаха. Едва заметная плеть виноградной лозой обвилась вокруг худенькой детской талии и не позволила беспризорнику и шага больше ступить. Он дергался, рвался вперед, но я крепко держала веревку. Не ослабляя хватку даже на долю секунды, стала сокращать расстояние в намерении добраться до мальчугана. Он тотчас осознал, что план провалился, бросил ридикюль и с мольбой посмотрел мне в глаза. Сердце сжалось в болезненном спазме, совесть заворчала, точно брюзгливая старуха.

      Я отпустила воздушные потоки и устремилась к сумочке. Беспризорник без заминки сорвался с места и побежал к дубу. Спустя несколько мгновений его и след простыл, тем не менее я ощущала на себе встревоженные взгляды и когда поднимала ридикюль, и когда устремилась обратно, чтобы вернуть владелице.

      – Держите, миледи, – протянула темноволосой женщине расшитую золотой нитью сумочку и мягко произнесла: – Будьте впредь, пожалуйста, осмотрительнее. В Графорде кражи не редкость.

      Серые глаза незнакомки заблестели от набежавших слез, в уголках собрались тоненькие лучики морщинок, на щеках появились ямочки. Аристократка взяла ридикюль, покопалась в нем, извлекла овальный медальон с гравировкой на крышке, испустила облегченный выдох и признательно вымолвила:

      – Премного