Мистерии. Кнут Гамсун

Минутка молчит. Поверенный глядит на него и спрашивает:

      – Ну так как же? Долго прикажете ждать? Вспомните о новом сюртуке.

      – Я о нем помню, – отвечает Минутка, – но я не хочу и не могу больше пить. Так и знайте!

      – Можете и хотите! Слышите, что я говорю? Можете и хотите – говорю я. А если нет, я сам волью вам пиво в глотку…

      С этими словами поверенный вскакивает с места, держа стакан Минутки в руках.

      – Открывайте пасть! Живо!

      – Видит бог, я не хочу больше пива! – кричит Минутка, бледный от волнения. – И никакая сила на свете не заставит меня больше пить. Вы должны извинить меня, но мне делается дурно от пива. Вы даже представления не имеете, как мне потом бывает худо. Сжальтесь надо мной, умоляю вас. Уж лучше… лучше я поскрежещу зубами без пива.

      – Что ж, это другое дело. Это, черт возьми, совсем другое дело, если вы готовы скрежетать всухую.

      – Да, уж лучше я поскрежещу просто так, без пива…

      И Минутка под пьяный хохот присутствующих принимается наконец скрипеть своими ужасными зубами. Нагель, по-видимому, все еще читает газету. Он сидит совершенно неподвижно на своем месте у окна.

      – Громче, громче! – орет поверенный. – Скрежещите громче, а то мы вас не слышим.

      Минутка сидит на стуле прямо, вцепившись руками в сиденье, словно боится упасть, и скрипит зубами столь усердно, что голова у него трясется от напряжения. Присутствующие хохочут, крестьянка заливается так, что слезы текут у нее из глаз, она просто заходится от смеха и даже два раза харкает на пол, просто так, от восторга.

      – Боже праведный, вот умора… Умрешь от смеха! – стонет она. – Ну и шутник этот поверенный…

      – Все! Громче не могу, – говорит Минутка, – в самом деле не могу, бог мне свидетель! Поверьте, у меня больше нет сил.

      – Нет уж, нет… Отдохните немножко и валяйте снова. Поскрежетать зубами вам еще придется. А потом мы вас побреем. Выпейте-ка пиво. Пейте, пейте, вот ваш стакан.

      Минутка качает головой и молчит. Тогда поверенный вынимает кошелек и, положив на стол монету в двадцать пять эре, говорит:

      – Прежде вы это делали за десять эре, но мне не жаль заплатить четвертак. Видите, я повышаю ваш гонорар. Вот!

      – Отступитесь от меня. Я больше не могу.

      – Не можете? Вы отказываетесь?

      – Боже мой, боже мой, да перестаньте же наконец издеваться надо мной! Даже ради нового сюртука я не буду больше вас потешать. Я ведь тоже человек. Что вы от меня хотите!

      – Ну-с, вот что я вам скажу: видите, я стряхиваю пепел с моей сигары в ваш стакан, затем беру эту обгорелую спичку и одну новую спичку, и все это тоже бросаю туда… А теперь я ручаюсь, что вы все же выпьете этот стакан до дна. Выпьете все, до последней капли, ясно?

      Минутка вскакивает, он весь дрожит, седая прядь снова падает ему на лицо. Не мигая, глядит он в глаза поверенному. Проходит несколько секунд.

      – Ну, будет, будет! – восклицает крестьянка. – Хватит с него! Ха-ха-ха! Помилуй бог!

      – Итак, вы не хотите? Вы отказываетесь? – спрашивает поверенный.

      Минутка делает