Зона мутации. Александр Прялухин

улица, множество других домов – разных, простых и вычурных. И множество других окон. Конопатая сроду не видела столько огней! Это был город. Настоящий город. Пусть не тот, что строили много-много лет назад, но яркий, живой. Совсем не похожий на деревушку в лесу.

      Ночью она услышала голоса. Дядя разговаривал с кем-то, кто пришел к нему в поздний час. Слов не разобрать, но говорили они с тревожными нотками в каждой фразе. Даша укуталась одеялом с головой, чтобы не слышать. Обняла Кирилла, прижалась. «Привыкла я к тебе. Только не вздумай больше заглядываться на эту… Как ее? Неважно… А! Ленку».

      – Посиди дома, – сказал ей Аркадий за завтраком. – Если уж надумаешь гулять, возьми с собой Сергея, он внизу дежурит, у входа в сыскное. Я его предупредил. А Кирюху забираю!

      Посмотрел на Крила.

      – Ты ведь не против? Чего зря дома-то сидеть… Буду тебя к делу приспосабливать.

      Большелодочник был не против, наоборот – с работой чувствовал бы себя спокойнее, все-таки не зря чужой хлеб будет есть.

      – Откуда же у вас хлеб? – спросил он своего нового начальника, когда они вышли на улицу. Было прохладно, но снег, выпавший вчера, начинал подтаивать. Везде хлюпало, в ямках образовывались лужи.

      – Не все культурные растения повымирали. Тут ведь такое дело: дальше на юг – больше всего растет. Тоже, конечно, не без потерь, но всяко разнообразнее, чем на севере. Одна только беда… Ну, да ты ее знаешь. На юге территория нелюдей. Потому что много, как их умники называют, зон мутации. Не жизнь там теперь нашему брату!

      Они шли по главной улице города в ту его часть, где Конопатая и Крил побывать не успели, поэтому смотрел он по сторонам с любопытством, проникаясь жизнью людного места.

      Вот девочка потащила тяжелое деревянное ведро с нечистотами, а вот солидный горожанин топает по своим солидным делам, брезгливо обходя грязь. Худой мужчина чинит крышу дома, балансируя на длинной лестнице и успевая поругаться с хозяйкой, выглядывающей в окно.

      Многие здоровались с Аркадием Федоровичем, даже поклон отвешивали, но были и те, кто отворачивался, делал вид, что не знает сыскаря. Весь день Кирюха с Ратником по базару бродил, от одного дела к другому, поддерживая городской порядок. Пока не донесли им, что случилось на окраине что-то особенное.

      Ближе к тому месту, где уже виден был забор и другие, южные городские ворота, обозначилась волнующаяся кучка людей. Они издалека заприметили Ратника и некоторые призывно стали махать руками, выкрикивать что-то.

      – А ну прекратить галдеж! – рявкнул он, когда подошел ближе. – Все праздношатающиеся – пошли вон. Остальным молчать и ждать, пока сам не позову.

      Поднял руку, показывая им кулак.

      – И только попробуйте мне болтать лишнее по городу! Кто что видел и слышал – рассказывать сюда, – ткнул пальцем себе в ухо, – а не бабке Таисии из грибной лавки.

      Обернулся к Крилу, сказал «за мной» и они вошли в красивый, построенный талантливым мастером дом. Следом засеменил сухонький