Третий не лишний. Ольга Сергеевна Рузанова

Улыбаясь не понятно кому, сам с собой разговаривает.

      Последними заходят Артем и Эйне. Тема сильно перебрал и, размахивая перед невозмутимым лицом Фила, руками, что-то активно ему втолковывает. Тот смотрит на него исподлобья, и меня от дурного предчувствия холодный пот прошибает.

      Бросаюсь к ним и хватаю Бурковского за руку.

      – Кри-и-ис… детка…

      – Тём, пойдем, я тебя наверх уведу.

      – Не-е-ет!.. Я не хочу спать.

      – Пойдем, пожалуйста!

      Тяну его за собой, но сдвинуть с места Артема, когда он этого не хочет, задача не из легких.

      – Я помогу, – отзывается вдруг Филипп, – пошли, Темыч.

      Тот вдруг резко размякает. Покорно кивает головой и даже не возражает, когда Эйне, придерживая его за плечи, ведет вдоль стены через зал, сворачивает в узкий коридор и останавливается у лестницы на второй этаж.

      Я семеню следом, рассматривая Фила сзади.

      Он шикарен. В нем нет того, что мне так нравится в Тёме – ухоженности, стильной прически, умения подбирать одежду так, что он смотрится в ней, как Аполлон, обаяния и коммуникабельности.

      Но ему это все и ненужно. Фил шикарен своей настоящестью и врожденной брутальностью. Он берет своей энергетикой.

      Медленно поднимаясь за ними вверх по узкой лестнице, жадно фотографирую глазами все, что вижу.

      Простые кроссы, узкие синие джинсы, маячащий перед глазами крепкий зад, от которого перехватывает дыхание, и время от времени виднеющаяся полоска смуглой кожи между ремнем и краем свитера.

      Вроде бы ничего, за что может зацепиться взгляд, но все вместе это Филипп Эйне, от которого у меня прямо сейчас подгибаются колени.

      – Туда? – показывает головой направо, когда добирается до верхней ступеньки.

      Артем отключается на ходу. Непонятливо моргая, яростно мотает головой.

      – Да, – отзываюсь я, и, протиснувшись между парнями и перилами, быстро дохожу до нашего жилища и распахиваю дверь, – сюда.

      Словив мрачный взгляд Фила, едва не скукоживаюсь от стыда за Тёму. Он редко так перепивает, и потом, обычно, подолгу вообще не пьет. Но в последнее время, я вижу его нетрезвым едва ли не каждый вечер.

      – Спасибо, – бормочу, суетливо убирая с кровати одежду Артема и скидывая покрывало.

      Филипп сваливает уже спящего Бурковского на постель, и тот тут же по-детски сворачивается клубочком.

      Повисает неловкая пауза. Я стягиваю с его ног ботинки и укрываю краем одеяла. Эйне молча стоит за моей спиной.

      – Спасибо еще раз, – повторяю, разворачиваясь к нему лицом.

      Заложив руки в карманы джинсов, он откровенно меня разглядывает. Голые плечи и руки, вырез платья, ноги. Я, придавленная жаркой тяжестью его энергетики, не дышу и не шевелюсь. Лишь по животу и внутренней стороне бедер идет легкая электрическая вибрация.

      – Пойдешь со мной? – проговаривает тихо.

      Ослепляющая вспышка. Взгляд за спину. И горечь на корне языка.

      – Выйди отсюда.

      Глава 7.

      Мои родители похоронены на кладбище