Третий не лишний. Ольга Сергеевна Рузанова

хватит как минимум еще дня на три.

      Обнимаю его за шею и поднимаю голову. Полосующие его лицо красные блики добавляют взгляду чертовщины. Губы изгибаются в порочной улыбке.

      Гаденыш. Мой гаденыш.

      Зарываюсь пальцами в волнистые локоны, тяну вниз, вынуждая Тёму откинуть голову назад, и прижимаюсь губами к нижней границе челюсти. Нежно прихватываю, а потом несильно цапаю зубами.

      Ладони Бурковского съезжают по пояснице и впечатываются в мои ягодицы. Движения наших бедер замедляются и становятся чувственнее. Прижатый к моему животу его пах заметно увеличивается в размере.

      Я бы прямо сейчас поехала домой. Хочу отоспаться, потому что завтра моя смена. И Эйне нет.

      – Может, поедем? – громким шепотом в самое ухо.

      Отрицательно мотает головой, целует в губы, расталкивая зубы языком и нагло проникая внутрь. Жарко отвечаю, надеясь, что этот довод станет решающим.

      – Ты сто лет не танцевала, зайчон… – говорит он и внезапно меня отпускает.

      Не успевая ничего понять и правильно среагировать, в следующую секунду оказываюсь в объятиях Никиты. Другое лицо, чужой запах и руки на моем теле. Неприятно.

      – Потанцуем? – играет бровями.

      – Фу, блин… Ник! – упираюсь руками в плечи и максимально отвожу корпус назад.

      – Кри-и-ис… ты такая… сладкая…

      От него несет свежевыпитым алкоголем и лимоном. Ярко-красные губы блестят от слюны.

      – Ник, пусти, – цежу раздраженно и вдруг чувствую, как сзади ко мне прижимаются.

      Тёма.

      Обвивает талию руками, губами прижимается к шее. Секундное облегчение сменяется откровенным недоумением, потому что Ник никуда не исчезает. Продолжая обнимать, тянет меня на себя. Я оказываюсь зажатой между двумя парнями.

      И что самое ужасное – у обоих эрекция.

      Твою мать!

      – Тёма!!! Артем! – вкладываю в руки всю силу, что у меня есть и отталкиваю Никиту.

      Тот, теряя равновесие, отшатывается назад и едва не падает в толпу. Глаза мутные, шальные, на щеках красные пятна. Рука летит вниз, чтобы прикрыть вздувшуюся ширинку.

      – Тёма… черт!..

      Пихаю его локтем, но он, фиксируя мои руки, прижимает их к телу и, не переставая раскачивается под музыку.

      Никто из танцующих внимания на нас не обращает, только Ник, вытирая рот ладонью, смотрит на нас исподлобья.

      – Свали, Никитос! – грубо бросает Артем, – еще раз подойдешь, уебу!

      Усмехнувшись, он разворачивается и вскоре теряется в толпе. Меня трясет, ноги не слушаются, то и дело встают пятками на носки Теминых ботинок.

      – Что это было?.. – бормочу под нос, не заботясь, что Артем меня не слышит.

      Он тоже что-то шепчет. Плавно раскачивая меня под музыку, гладит руками вверх и вниз.

      Дыхание выравнивается, но отголоски паники еще дают о себе знать тремором кончиков пальцев. Пытаясь расслабиться, прикрываю глаза и упираюсь затылком в плечо Тёмы. Он целует мой висок.

      Чувствую, как медленно кружимся вокруг своей оси. В лицо бьет свет