Ружья еретиков. Анна Фенх

Теперь число местных Трибуналов увеличилось уже до дюжины, и в каждом порту располагалось отделение Трибунала. Даже в колониях уже завелись свои инквизиторы, берущие пример с кровавого Ордена Псов Господних.

      Более того, через несколько дней на недавно открытый Архипелаг отправляется целая армада новейших кораблей, благодаря которым этот Архипелаг и был открыт, а на борту помимо команды, ремесленников и военных – инквизиторы. Рейхар был проездом в Порта-Руун и видел эти новые корабли, благо те еще не покинули гавань. Они и сами были похожи на город, эти великолепные суда, но гораздо красивее. Гордость короны, – говорили о них. А теперь гордость короны оседлали злые ссыльные Псы Господни и идут проповедовать неграмотным дикарям, у которых, по слухам, чудные зеленые глаза и раздвоенные языки. А Псы-то именно что ссыльные, потому что кто же по собственной воле отправится в это захолустье. Рейхар слышал, что инквизиторов на кораблях хватит на несколько Трибуналов, хотя на Архипелаге еще и поселений толковых нет, хижины какие-то да частокол. И за частоколом сидят, вцепившись в свои арбалеты и редкие «змеиные» ружья, те, кто бежал от Инквизиции на далекие дикие острова. Как страшно они просчитались…

      Рейхар понимал, почему королевская чета попустительствует звереющему Ордену, нарушая законы предков и свои собственные, закрывая глаза на уничтожение церковной оппозиции. Первое время горожане злословили, что духовный отец королевы, сам из Ордена Псов, не духовник, но фаворит, любовник этой визгливой, отчаянно молодящейся старухи. Уже через полгода после учреждения первого Орденского Трибунала те, кто не задохнулся в дыму и запахе собственного горящего мяса, прикусили языки насчет недуховной связи королевы и Главного Инквизитора.

      Вторая после постели причина передачи полноты власти над верующими Инквизиции была так же проста, как и первая. Корона желала упрочить государственное единство через единство церковное.

      Третьим запахом в этом букете был запах медных монеток, так похожий на запах крови. Все конфискованное у казненных еретиков имущество оставалась в ненасытной пасти Инквизиции, но немало перепадало и в государ-ственную казну. И Рейхар не знал, от которого запаха его мутит больше.

      Улиа вгляделась в исказившееся от ненависти лицо Рейхара:

      – Ты зря пришел сюда, Рейхар. Тебя видели соседи, они донесут. Теперь тебе нужно «зарываться в грязь», а у тебя и денег при себе нет…

      Госпожа Тшев говорила о подполье. Если кто-то из милых соседок или их мужей сообщит монахам, что Рейхар входил в дом после того, как увели господина Тшева, это причислит господина Китта к личностям, сочув- ствующим еретикам. Дом Тшевов стал словно зачумленным с того самого мига, как Ромуре объявили об аресте. А значит, господину доктору придется «зарываться в грязь», как многим из еретиков, – скрываться от Трибунала среди нищих и воров.

      – Деньги я добуду, я ведь врач, – отмахнулся Рейхар, и Улиа уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент входная дверь распахнулась,