Плохие мальчики не влюбляются. Эля Пылаева

А как?

      – Всë вам расскажи. Обойдетесь без скабрезных подробностей. Пока.

      Выхожу в коридор. В нашем корпусе живёт только четыре старших класса. Девочки на первом, парни на втором. Малышня живет во втором корпусе.

      Спускаюсь вниз. Там холодильники с йогуртами и напитками. У одного из них Динка. Хмурясь читает этикетки.

      Молча подхожу к соседнему холодильнику. Зависаю, разглядывая напитки. Взгляд теряет фокус. А потом, автономно от мозгов, фокусируется уже на её голых длинных гибких… В моей голове крутится столько эпитетов, что я захлёбываюсь от них. Короче – идеальных ногах.

      Машинально поднимаю взгляд, пока не встречаюсь взглядом с ней. Молча смотрим друг другу в глаза. Слишком долго. Почти что неловкий момент.

      Почти.

      Неловкость – не моя стихия.

      Я позволяю себе выражать эмоции открыто. А не смущаться их как подросток. И я быстро определяю причину этого момента, отыскиваю еë в себе. И… выражаю:

      – В танцевальном классе было очень красиво.

      Говорить заслуженные комплименты   девушкам – это особый вид удовольствия. И очень редкий случай для меня, к сожалению. Пока что их получала только Агния.

      Дина равнодушно отворачивается, снова разглядывая йогурты. Недоверчиво косится на меня.

      – Конкретней говори – чего хотел?

      – Это был комплемент, Царëва! Искренний! – закатываю глаза. – Но… забудь.

      – Уже забыла.

      Дурëха!

      Забирает парочку каких-то творожков.

      Смотрю на еë удаляющуюся задницу, обтянутую черными жим-шортами. Ух! Чуть-чуть вес набрать и будет вообще бомба!

      – Царë-ё-ёва! – догоняет еë Паша Воронин, одноклассник, который, вроде как теперь рулевой в Золотом чате. – Покажи шпагат у стеночки!

      Динка поворачивается к нему.

      – Минуту… – не поднимая глаз, что-то набирает в телефоне.

      Он облизывается на неё, как кот на сметану. Охота началась?

      – Вот, – сует ему телефон экраном в лицо.

      – Фу, это же мужик.

      – Это – шпагат!

      Тихо смеюсь, откручивая крышку на бутылке.

      – Ну дай что-нибудь вкусного голодным мальчикам, ты чего такая жадная, Царëва? – разводит её Воронин.

      – Держи, – отдает ему один йогурт. – И слюни подотри тут, – показывает пальчиком на пол между ними, – поскользнется кто-нибудь.

      – Ааа! – ржут в голос остальные парни, наблюдавшие подкат со стороны. – Облом, Воронин?

      – С наскока было бы неинтересно! – играет он бровями.

      Согласен… Но и длительная осада тебе не поможет. Не по зубам тебе Царёва. А вот я бы смог. Но – не хочу.

      ***

      Дина

      Спится мне плохо. На душе камень.

      Наверное, это жалко бояться остаться без опеки, предоставленной самой себе. Я ведь так к этому стремилась. Стремилась… Да только я была уверенна, что у меня будет хотя бы дом и небольшой запас средств к существованию, чтобы поступить куда-то, хотя бы платно. И, пока учусь, жить на эти деньги. А денег нет. И дома нет.

      Что теперь?