Наследство огня. Юлия Мидатовна Аметова

из черного дерева с коваными замками и резьбой на боках. Над ними на стенах виднелись картины, созданные то ли из цветного стекла, то ли из самоцветных камней, а может, из того и другого вместе. Стены между картинами были расписаны красными цветами, синими листьями и желтыми птицами. Краски картин были ярче, росписи на стенах выглядели фоном для картин, подобранным с отменным вкусом, и все это искрилось и переливалось в нежном свете светосборов. Картины рассыпали искры, но это разноцветье и сверкание не резало глаз, а только придавало выразительности изображениям

      – Вот что создали здесь наши предки! – в полный голос заговорил Мадор. – Помнишь, как в «Неукротимом»?

      И победил он тогда мастеров,

      Предателей покарал он.

      Дом их стал домом его сынов,

      Славы народа началом.

      – Тише! Но сначала это был дом рудоделов! – шепотом возразил Геранд. Конечно, рудоделы не особенно человеколюбивы, но все же расписать этот зал могли и они. Во всяком случае, несколько дверей, окованных черным металлом, в разных концах зала были явно сделаны рудоделами, а узоры из цветов и листьев, идущие по наличникам и широкому засову, были точно такие же, как на стенах. Но что там изображено на картинах? Если разобраться в этом, сразу станет ясно, кто их создал!

      Геранд пригляделся к одной из картин. На ней малорослый, но коренастый, рудодел с голубой серьгой в ухе ковал молотом на наковальне что-то раскаленное, с двумя длинными зубцами, а рядом стоял высокий воин в шлеме и кольчуге, с мечом на поясе и длинными волосами, заплетенными по-старинному в четыре косы. В ухе воина тоже блестела ярко-голубая серьга, а лицо его с яркими черными глазами и широкими черными бровями сразу показалось Геранду знакомым. На кого-то он похож, этот древний воин! Геранд присмотрелся. Нет, ни на кого знакомого он не похож, просто это повелитель вещей, такие лица Геранд каждый день видел на Нимелоре – в училище, на улице, и по утрам в зеркале тоже!

      – Смотри, Геранд! – снова громко заговорил Мадор. – Двурогий рампер! Это же предатель Гавор кует рампер Правого Дела, а ждет его сам Мадор Неукротимый!

      Грозный рампер мастер сковал,

      Во славу правого дела.

      А для бесчестия силы не дал,

      Рука чтоб подняться не смела.

      И завершая тяжелый свой труд,

      Сказал он: служи народу,

      Новые силы из бездны придут,

      Хватит их людям на годы!

      Ну да, стихи были известные, «Неукротимого» проходили в школе, Геранд еще тогда удивлялся, как оружие отличало правое дело от неправого. Наверное, кузнец вкладывал в него свой собственный взгляд на вещи, хотя какой именно, никто, кроме него, не знал. Не хотел бы Геранд воевать оружием, у которого есть собственное мнение!

      На других картинах виднелся городок рудоделов, рядом – всадники на ящерах и горы, покрытые синим лесом. На картине из стекла, выложенной в середине потолка, Геранд снова увидел рампер, но теперь оружие было в руках горного мастера. Что там у них в книге