Семко. Юзеф Игнаций Крашевский

на совещание относительно нового нападения на Ягайллову Литву.

      Крестоносцам было очень важно полностью завладеть княжичем. В их руках был он очень действенным инструментом, чтобы пригрозить, а может, даже захватить Литву. Поэтому разрывались, чтобы его почтить, присоединить, связать прочным узлом мужественного и энергичного сына Кейстута, мечущего молнии в Ягайллу, потому что ему приписывал смерть отца.

      Огонь этой мести с радостью подпитывали крестоносцы, и хотя, по-видимому, они оказывали помощь в возвращении Витовту отцовского удела, не очень хотели помирить двоюродных братьев.

      Уже два дня Витовт гостил в мальборкском замке, и с каждым днём Цёлльнер принимал его великолепней.

      Именно на этот приём попал возвратившийся Бобрек и не скоро дождался свидания с Цёлльнером. Наконец он вошёл к нему. Бобрек в нескольких словах исполнил свою миссию. На глазах магистра нарисовалось живое раздражение. Было очевидно, что новость пришла невовремя. Он не мог ни бросить тут Витовта, ни избавиться от него так спешно. Литовский князь ожидал новостей из Жмуди. Цёлльнер не хотел его отпусть и сдать на кого-нибудь.

      Во время пребывания Витовта принимать вместе с ним Семко было бы также неудобно.

      Съезд в Торуни стал невозможен. Нельзя было сделать иначе, нужно было пригласить Семко в Мальборк, потому что упустить возможность лёгкого приобретения куска земли Цёлльнер и откладывать это дело он не хотел.

      Бобрек уверял, что Семко позарез нужна была ссуда, срочно в эти минуты нужны были деньги, поэтому нужно было воспользоваться тем, что в них нуждались.

      Великий магистр долго совещался в стороне с маршалком. Встреча тут двух князей, связанных друг с другом, казалось опасной, потому что Януш Мазовецкий был женат на сестре Витовта, а Витовт, однако же, был уже, как полагали, полностью предан Ордену. Семко это могло быть не очень приятным, но соглашение с магистром, в силу которого нужно было отдать в залог часть Визкой земли, на которую крестоносцы уже обращали глаза, не могло остаться в тайне.

      Почему Витовт не мог быть свидетелем его? Их сближение могло в будущем обещать Ордену больше выгоды, чем чем-нибудь угрожать.

      Магистр не мог ехать в Торунь; выбрав двух самых серьёзных братьев, он немедленно выслал их с красивым отрядом кнехтов навстречу гостю. С надлежащим почтением и обычным тевтонским гостеприимством они должны были забрать его в Торуни и облегчить поездку в Мальборк.

      Гостеприимство, о котором мы вспомнили, панское, расточительное, великолепное, проистекало вовсе не из сердца, было попросту расчётом, демонстрацией богатств и возможности Ордена, его силы. На неё одинаково подкупались гости с запада, как и другие достойные господа, которые были в отношениях с крестоносцами. Она их ослепляла, унижала, она доказывала о неисчерпаемости сокровищ; они хорошо понимали, какую силу даёт богатство.