«Эх, жизнь штилем не балует!». Морские повести и рассказы. Григорий Корюкин

на скале было мало, и я, прижавшись всем телом к каменистой круче, пополз вверх, чтобы опробовать контактную зону между разновозрастными породами, где просматривались небольшие прожилки кварца.

      Где-то внизу плескался прибой – начинался отлив. Прижавшись к холодной отвесной скале, я начал карабкаться вверх по трещине, прощупывая и нагружая каждый зацеп. Под ногами шевелилась маленькая скальная полка, а внизу обнажения торчал сильно искореженный ветром скальный выступ. Ступни ног дрожали от напряжения, а коленки тряслись от страха. Мне нужно было добраться до расщелины, где в трещинах просматривалась четко выраженная, сверкающая толща жилы. Я попытался дотянуться до зоны трещиноватости с жилой, чтобы отколоть образцы пород из рассыпчатых обломков. Но ноги мои предательски задрожали, руки оторвались от камней, и я, как подбитый ястреб, рухнул вниз, разрывая глубокими ссадинами оголенные ладони. Пролетев двадцатиметровую пропасть, сшибая выступы выветренных скал, я плашмя тяжело рухнул у подножия своего внезапного надгробья и с ужасом понял, что мне каюк. Раздался оглушительный грохот, и на меня посыпался сыпучий камнепад. Перед глазами качнулся клочок горизонта, ошалело вырвалось из глаз зарево искр, откуда-то появилось невыносимое чувство давящей тяжести, всезаполняющей боли, и я потерял сознание.