Раннее. Оксана Анатольевна Алексеенко

смиренья

      И поведи, как друга, за собой.

      Король умер

      Сеточка вен, обнаженная кожа…

      Пал я, как кукла разбитая, навзничь,

      Сквозь пелену вновь услышав твой голос…

      Где я? Уж мертв… Или нет? Я не знаю…

      Тонкая грань, что грозит надломиться,

      Давит на душу и тело терзает,

      Смерть стучит в двери, голодная, злится,

      Ночь очи саваном кроет кровавым.

      Яд кипит в теле и рвется наружу,

      Жизнь предо мною проходит, лобзанием

      Выпив слез капли преступные… Боже!

      Кажется, близится час сей коварный…

      Ангелов сонмы склонились в печали,

      С плачем объяв распростертое тело…

      Бог уж зовет меня, тянет на небо,

      Лик свой умыв в белоснежном сиянии.

      Хрип с губ моих не сорвется на радость,

      Мама, тебе и безжалостным братьям.

      К тем, кому грешник живым был не нужен,

      Пусть боль моя возвратится проклятием!

      Вновь

      Вновь одиночество кружит в чудесном вальсе,

      Гремит прискорбный марш среди зеркал,

      Стенает, в сводах вычурных теряясь…

      Мне страшно, но, увы, того желал.

      Вновь пляшут блики на Ее руках

      И гонят прочь привязанностей тени.

      Склонившись вновь пред месяцем, как раб,

      Смиренно я оплакивал потерю.

      Луна безмолвно на меня взирала,

      Роняя слезы хладные на землю.

      Пурпур смущения лунный лик обагрил,

      Как смерти лютой жуткое знамение.

      Ты предо мной в гробу… Могильный хлад

      Не раз лобзал твои слепые очи.

      Сменив на траур праздничный наряд,

      Смеюсь лишь, как безумец, в час полночный.

      Я был изгоем, рифмоплетом мрачным,

      Прощал не раз и вновь гонимым был.

      То, другом преданный, рыдал в несчастье,

      То, вновь лжецом приласканный, любил.

      Но был покинут – вновь и навсегда,

      И вера, в сердце жившая, иссякла.

      Погибла в муках нежная Душа…

      Вновь груб и нелюдим… Как и желал я.

      Но стоит только поманить рукой —

      Вновь бывший мертвецом воспрянет.

      И сердца, уж утихнув было, боль

      Вновь свергнет душу в бездну из страдания.

      Глаза

      Пряча тщетно очи утомленные,

      Ты бежишь, скрываясь от меня.

      А когда-то я, в тебя влюбленная,

      Опускала томные глаза.

      Мукой были ночи эти темные,

      Одиночества душила пелена.

      И во сне, мечтою крепко скованном,

      Безотчетно я тебя звала.

      Вспыхнули луны лучи багряные,

      И сошла, как пенная волна,

      С сердца моего, стрелой пронзенного,

      Меланхолия преступная моя.

      Не зовите, очи потупленные,

      Больше ваша сила не страшна.

      Словно шипы роз вы, опаленные

      Пламенным дыханьем января.

      Обличитель

      Смрад