Принцесса душ. Александра Кристо

что частица души Нокса пронеслась сквозь все мое нутро.

      Почувствовал ли он то же самое?

      – Выходит, я и вправду сбиваю девушек с толку, – произносит Нокс.

      Я гляжу на него, широко распахнув глаза, но если он и испытал такое же потрясение, то его лицо не выражает ни единой эмоции.

      Гоню прочь непрошенную тревогу и закрываю в последней пустой банке прядь волос юноши.

      – Продолжай, – велит король, как только я закрываю крышку.

      – Я позаботилась о волосах, – смущенно отвечаю я.

      Сирит смеется. Его смех красивый и звучный, но за ним всегда кроется что-то зловещее.

      – Нет, Селестра, – мягко отвечает он. – Огласи солдату его предсказание.

      Меня охватывает паника.

      – Вы хотите, чтобы это сделала я? – Мой голос источает тревогу и удивление. – Почему?

      – Считай это моим подарком, – продолжает король.

      К несчастью, я знаю, что все дары Сирита пропитаны ядом.

      – Это всего лишь несложное предсказание, – обещает он. – Твоя магия справится с этой задачей. Вдобавок, практика никогда не помешает.

      Я нервно тереблю перчатки.

      От мысли о том, чтобы снять их у кого-то на глазах впервые за многие годы, кожа начинает зудеть. Это заставляет меня думать о криках Асдена.

      Я смотрю на свою мать.

      – Ну же, – ободряюще произносит Теола. – Делай, как велит король, Селестра.

      Сердце бешено колотится в груди.

      Я облизываю губы.

      Этот момент долгожданный и одновременно пугающий.

      Шанс высвободить бурлящую внутри магию, которую мне запрещалось тревожить и самостоятельно изучать. Впервые за долгое время я смогу прикоснуться к коже другого человека.

      Дабы показать матери, что я достойна силы нашего рода.

      Стягиваю перчатку, и она падает к ногам.

      Я приседаю и тянусь к щеке Нокса. Ткань платья струится по мраморному полу.

      Юноша вздрагивает, когда ладонь касается его теплой кожи. Кажется, все мое тело холодно как лед.

      Магия – это огонь, которому я никогда не давала волю.

      Сердце, подобно запертому в клетке зверю, неистово колотится в груди, когда наша кожа соприкасается. Все эти годы я ни к кому не притрагивалась.

      Это похоже на пробудившийся голод, который был заключен в самой дальней части сознания.

      Нахлынувшие чувства и ощущения вызывают тошноту. Голова идет кругом от того, что в моих ладонях находится живой человек, который чувствует все то же, что и я.

      Нокс теплый, его кожа мягче, чем я думала. На лице юноши виднеется шрам, который тянется гладкой розовой линией от брови до подбородка. Когда я касаюсь рубца, наши с Ноксом взгляды встречаются.

      Обычно люди вздрагивают, когда замечают мои глаза. Змеиные глаза, которые присущи всем женщинам рода Сомниатис.

      Нокс почти не моргает.

      Я тоже.

      Не хочу все испортить и продолжаю наслаждаться кратким моментом.

      Я знаю, что в ближайшее время у меня не будет иного шанса – может быть, долгие годы, – поэтому я хочу насытиться происходящим. Но