Вятское вече. Боярин. Владимир Георгиевич Босин

и забыть за неё, наслаждаясь другими любушками. А вот брать ненавистную фамилию семейства, чуть не погубившего меня и моего ближника – от этого меня корёжит. Если нельзя взять родовую – Богачёв, то придумаю другую.

      Но тогда придётся выкупать деревеньку за чистое золото, тут уж меня обдерут как липку, городские власти понимают, что у меня выхода нет особо. И я склоняюсь к этому варианту. Чтобы называться боярином достаточно выкупить деревню, а имение пойдёт под разграбление.

      С помощью нужного человека я и подал просьбу на выкуп деревни. Этот проходимец за три серебряные денги помог мне найти лучший выход. Ну так он всего лишь писец, но от него зависит, где поставить запятую.

      – Деревенька Микшата, в трёх верстах от города. Три десятины и одна четь, двадцать семь хозяйств, согласно последним сказкам 77 взрослых, не считая детей.

      – Ага, бывший помещик почти всех взрослых мужиков положил на разбое, я сам лично тому свидетель, – обломал я кайф важному чину из городского совета, который ведал вопросами имущества.

      – Да, может быть, но у меня так записано, – смутился предшественник знакомых мне муниципальных чинуш, которые ездили на Мерсе, имея весьма небольшие зарплаты.

      – Но может мы договоримся?

      – Договоримся, о чём? – сделал я грозный вид и тупое лицо солдафона.

      – Ну, например, Вы не замечаете, что стало несколько меньше душ, а мы оформим на Вас и имение.

      – А на хрена оно мне, курятник с бабами. Проще сжечь всё чертям собачьим, – взревел я, отрабатывая образ недалёкого вояки.

      – Можно ещё добавить часть берега, если поставить там пристань, можно купцов привадить. До города то рукой подать.

      В результате я стал обладателем грамоты, удостоверяющей моё право на деревню Микшата, барское имение и часть берега. За эту услугу я заплатил тринадцать московских рублей в казну и еще столько же на руки одному хорошему человеку. Сумма громадная, но и получал я не мало.

      Вступать во владение мы ехали целой кавалькадой. Кроме моих присоединился Григорий с Фёдором, с ними два десятка воев. А также с нами выдвинулся судебный тиун с документом, подтверждающим мои права. С ним ещё десяток вечевой дружины. Они выдвинулись ранее в пешем порядке, а мы выехали позже. Встретились на месте.

      Деревенька Микшата имеет две улочки, выходящие к реке. На мостках покачиваются несколько долблёнок. Народу почти не видно, пара собак проводили нас ленивым бреханием. Проехались по главной улице, женские лица мелькают в окошках и испуганно исчезают в глубине. Пацанчик пробежал перед нами, но мамка выскочила из избы, перехватила его и моментально скрылась внутри.

      Ну, я ожидал худшего. Заметно, что деревня знавала и лучшие времена. Сейчас заметны перекосившиеся плетни, всклокоченные крышы, где солому разметал ветер. Наверняка та падла, барин хренов положил большинство мужиков, вот и осталось одно бабьё.

      Отдав команду собрать местных я с недоумением наблюдал, как городские вояки выгоняли