Обратная сторона Мебиуса. Мария Фомальгаут

добавить?

      – Разрешаю.

      Пресс подмахивает приказ. Кусает губы. Что за черт, третий раз за месяц температура падает, а пирамиды вроде бы в норме… три раза уже максимум поднимали, температура все равно падает. И задержки все больше, закажешь в пирамиде кофе, пока этого кофе дождешься, уже пить расхочется…

      В странном доме переполох. Это Ван Клик сразу видит – переполох. Да еще какой. Все бегают, орут, кричат, давай-давай, быстрей-быстрей, запускают конвейеры, запускают игровые автоматы, искры летят, пыль летит, все летит. Ругают кого-то на чем свет стоит.

      – Он, блин, видите ли, падла такая, тойоту себе черную хочет, а мы, видите ли, в три смены пахать должны…

      – Да пошел он…

      – Да что пошел, счас попробуй, не сделай….

      – Па-а-а-рнии-ии, давай живее-е-е-ей! Шевели-и-и-сь!

      – Са-а-а-м шевели-и-и-сь!

      – Леха, черная краска где?

      – Где, где, (непонятное слово)! Извели всю на хрен! Как помешались на этих машинах черных, мать их!

      – Дава-а-ай, смешивай на хрен все краски, черный делай!

      – Какое смешивай, ты чего, читать не умеешь? Классический черный этому удоду нужен, и никакой другой! Ни хрена ты краски до классического не смешаешь, грязь какая-то получится!

      – Так чего делать?

      – Снимать штаны и бегать! Читать роман Чернышевского «Что делать», блин! Ну что делать, пишите ответ, нет классического… о-ох, счас нам всем бошки поотрывают…

      Ван Клик смотрит. Искры летят. Пыль летит. Все летит.

      – Чего, отказался он от машины?

      – Не-е, теперь синюю просит, уродище…

      – Ну, синяя-то у нас есть… О-ох, млять, какой цвет-то выбрал, издевается, что ли, самый сложный…

      – Давай-давай, пока не испепелили нас всех тут…

      Искры летят. Пыль летит. Люди летят. Все летит.

      – Готово, мужики!

      – Давай в пирамиду, живо-о-о!

      – Тьфу, успели…

      – Охренеть, не встать… задолбали пирамиды эти…

      – Чш, услышат еще…

      – Ты у пирамиды давно уши видел?

      Пресс Эни Кей входит в дом, в изнеможении падает в кресло. Добрался-таки до дома… Довольны ли вы своим жильем? – да мне бы вообще сегодня до него добраться. Анекдот с во-о-от такой длинной бородой.

      Отец вот так же приходил. В одиннадцать, в двенадцать, в час ночи. Когда маленький Пресс уже спал. Иногда не спал, боролся со сном, караулили отца, бежал навстречу, протягивал какие-нибудь картинки, которые рисовал папе, папе, это вот дом наш, это папа, это мама… Отец кивал, хорошо, хорошо, молодец, тут же хватался за телефон, да, слушаю, какие еще перебои с поставками, вы там охренели или как?

      Пресс старается унять головную боль. Приговаривает, как мантру: Я смогу. Я сумею. У меня все получится.

      Все-таки всю жизнь знал, что будет властелином мира, всю жизнь готовил себя к тому, чтобы управлять земным шаром. А кто сказал, что быть первым человеком на планете – это легко?

      Глотает «Позитив». Вроде бы уже время «Успокоя»