Элиза и ее поклонники. Дженнифер Адамс

и лорд Дэллингем вступили в последний тур вальса. Англичанин оказался превосходным партнером. Да, в одной из глав романа непременно следовало описать бал!

      Юной сочинительнице не терпелось прочесть своей подруге то, что она успела написать сегодня рано утром и после прогулки к бювету. Ей самой эта проба пера доставила величайшее наслаждение. Проникнуть в душу страстно любящей женщины и начать жить ее жизнью – это было подобно чуду.

      Нежные мысли о любимом.

      Волнующие воспоминания о тайных встречах.

      Сладострастные мечты о поцелуях и ласках.

      Узнать бы, каково это, когда…

      Танцующим парам было довольно тесно. Кто-то нечаянно толкнул Элизу, налетев на нее со спины.

      – Pardon, – произнес лорд Дэллингем и, крепче обхватив стан своей дамы, замедлил вращение, чтобы она могла восстановить равновесие.

      «Он в самом деле приятный человек и превосходный танцор, – подумала Элиза. – К тому же недурен собой. Уж не влюбиться ли мне в него?»

* * *

      Друг Франца тоже танцевал отлично, но с ним Элиза не ощущала того приятного спокойствия, которое чувствовала, вальсируя с английским лордом. Филипп фон Хоэнхорн почти не разговаривал с ней, и близость его тела казалась ей несколько… пугающей? Он излучал что-то такое, отчего у Элизы делалось холодно в животе, а сердце билось быстрее. Это чувство напоминало ей тревогу, хотя тревожиться было решительно не о чем. С какой стати ей бояться этого молодого барона? Он друг ее брата, ведет себя учтиво и даже обменялся с ней парой слов, чтобы нарушить суровую молчаливость их танца.

      И все же Элиза была рада тому, что на следующие танцы ее ангажировали другие господа. Когда настала очередь брата танцевать с ней галоп, он спросил:

      – Ну как, сестрица? Ты довольна?

      – Очень! – просияла она. – Здесь чудесно!

      Франц кивнул, улыбнулся, и они, подпрыгивая, помчались через залу. После галопа Элиза почувствовала легкую усталость и была рада, когда к ней подошла Анна. Энергически обмахиваясь веером, юная графиня тут же сказала подруге:

      – Мне нужно побыть немного на свежем воздухе. К тому же я бы хотела показать тебе первые страницы.

      Глаза Анны заблестели, отражая блеск празднично освещенной залы.

      – Твоего романа? Они с тобой?

      Элиза кивком указала на свой ридикюль.

      – Идем, отыщем тихий уголок, и ты скажешь мне, нравится ли тебе первое письмо.

      Барышни покинули бальную залу и, пройдя немного по коридору, увидели слегка приотворенную дверь. Анна осторожно заглянула внутрь.

      – Никого! Давай войдем сюда. Ну же, показывай скорее!

      – Подожди, дай усесться, – сказала Элиза, опускаясь на бордовое канапе, стоявшее у стены.

      Комната, в которой подруги расположились, служила читальным кабинетом, где посетители курзала, уставшие от суеты и многолюдья, могли отдохнуть с газетой или журналом в руках, а заодно узнать, что творится в мире. Предлагались по большей части французские издания, но были, разумеется, и немецкие,