Разрушительная игра. Ана Хуан

которого я прежде никогда не слышала, и в груди что-то сжалось. Сильно. – Мы побудем с тобой, пока они не приедут. Договорились?

      У мальчика дрожала нижняя губа, но он кивнул:

      – Хорошо.

      Прежде чем мы успели сказать что-то еще, нас осветил яркий свет, и по парку прогремел голос:

      – Полиция! Руки вверх!

РИС

      Вопросы. Медицинские осмотры. Еще вопросы, плюс несколько хлопков по плечу за «героизм».

      События следующего часа оказались небывалым испытанием для моего терпения… не считая этой проклятой женщины.

      – Я сказал тебе оставаться на месте. Совсем простое указание, принцесса, – прорычал я.

      Ее бегство в мою сторону вызвало у меня больше ужаса, чем направленный в лицо пистолет.

      И неважно, что я обезоружил стрелка. Вдруг у него был второй пистолет, который я не заметил?

      Ужас провел когтями по позвоночнику.

      Я мог вынести выстрел. Но не вынес бы, если бы пострадала Бриджит.

      – Вас подстрелили, мистер Ларсен. – Она скрестила руки на груди. Я сидел в машине «Скорой помощи», а она стояла передо мной, упрямая, как всегда. – Ты уже нейтрализовал стрелка, и я подумала, ты умрешь.

      Ее голос дрогнул, и мой гнев рассеялся.

      Не считая приятелей с флота, я не мог вспомнить, когда в последний раз кто-нибудь искренне переживал, жив я или мертв. Но Бриджит по какой-то загадочной причине переживала – и не только потому, что я ее телохранитель. Я видел это в ее глазах и слышал в слабой дрожи обычно ровного, четкого голоса.

      И будь я проклят, если это осознание не ударило меня в грудь сильнее пули.

      – Я в порядке. Пуля просто задела. Всего-навсего царапина.

      Врачи «Скорой» меня перевязали, и недели через две-три я буду как новенький.

      Я застиг стрелка врасплох, и он выстрелил инстинктивно, не целясь. Я быстро уклонился и избежал куда более неприятного ранения плеча.

      Полиция поместила его в медицинский изолятор. Случившееся еще предстояло расследовать, но, как я понял, стрелок умышленно целился в отца ребенка. Что-то про неудачную сделку и банкротство. Стрелок настолько накачался наркотиками, что решил творить возмездие в парке, полном людей.

      К счастью, из-за тех же наркотиков он продолжал болтать о неправильном поведении отца ребенка, а не стрелял на поражение.

      Мальчика и его папу уже увезли в больницу. Мужчина потерял много крови, но жить будет. Парнишка тоже в порядке. Напуганный, но живой. Я сам осмотрел его, прежде чем они ушли.

      Слава богу.

      – Ты истекал кровью.

      Бриджит провела пальцами по перевязанной ране, и ее прикосновение прожгло до костей даже сквозь марлю.

      Я напрягся, и она замерла.

      – Больно?

      – Нет.

      Во всяком случае, не в том смысле, что она имела в виду.

      Но то, как она смотрела – будто боялась, что я могу исчезнуть, если моргнет. Сердце заныло, словно она оторвала от него кусок и забрала себе.

      – Держу пари, ты представляла выпускной вечер совершенно иначе. – Я провел рукой по подбородку, и губы